, 
О свободе, заговоре и вакцинации
Хьюго Дрочон
Несмотря на то, что такие страны, как Израиль, Великобритания и США относительно успешно справились с обеспечением вакцинами против COVID-19 за короткие сроки, “вакцинная нерешительность” остается серьезным препятствием. В США это уже сорвало поставленную Президентом Джо Байденом цель вакцинировать к 4 июля по меньшей мере одной дозой вакцины 70% населения США.
В апрельском опросе CNN, около 26% респондентов в США заявили, что вообще не собираются прививаться. Это серьезная проблема, особенно учитывая, что единственным надежным способом положить конец пандемии является всеобщая вакцинация практически всего населения. Предположим, например, что варианты COVID-19, такие же заразные как корь становятся доминирующими, то для достижения коллективного иммунитета может потребоваться иммунизация 94% населения.
В этих условиях у политиков может возникнуть соблазн попытаться подавить “вакцинную нерешительность”, которая в большей мере подпитывается теориями заговора. Для верующих реальная опасность заключается не в самом COVID-19, а в том, что Билл Гейтс использует вакцины для имплантации микрочипов в наш мозг.
Но разве теории заговора не являются еще одной формой свободы слова? В своей классической защите этого принципа, О свободе, Джон Стюарт Милль предлагает два аргумента: те, кто придерживается ошибочных убеждений, с большей вероятностью откажутся от них в ходе свободного обмена идеями, тогда как энергичное оспаривание подлинных убеждений препятствует тому, чтобы они стали неизученными предрассудками или догмой.
Фактически, сторонники теории заговора редко отказываются от своих убеждений посредством свободного обмена идеями. Теории заговора обладают свойством “самозапечатывания”, в результате чего новая информация, опровергающая это убеждение, становится дополнительным доказательством этого. Если вы попытаетесь убедить “правдорубов 9/11” в том, что террористические атаки 11 сентября 2001 года не были на самом деле работой изнутри, они, вероятно, будут сетовать на то, что вам тоже “промыли мозги”, и настоятельно призывать вас ознакомиться с отчетом или посмотреть документальный фильм, показывающий, что официальная версия истории является ложью.
Важно помнить, что сторонники теории заговора искренне верят в то, что небольшая секретная группа людей – клика – контролирует мир. Исходя из этого, имеет смысл интерпретировать всю новую информацию как подтверждение ее достоверности.
Должны ли мы поэтому душить теоретиков заговора в интересах содействия рациональному обмену идеями? Милль, выступавший против всех форм цензуры, утверждал, что такое публичное вмешательство оправдано только на основе “принципа вреда”. Как он замечательно сказал в своей книге “О свободе”: “единственная цель, ради которой может быть законно осуществлена власть над любым членом цивилизованного сообщества против его воли, это предотвратить причинение вреда другим”.
Многие теории заговора, рассматриваемые в отдельности, не противоречат принципу Милля. Простая вера в то, что инопланетяне приземлились в Розуэлле, штат Нью-Мексико, или что никто не высадился на Луну никому не причиняет вреда, хотя в остальном безобидные теории заговора, разумеется, могут поощрять пагубные действия. Например, вера в то, что технологии 5G способствуют распространению COVID-19, привела к тому, что в Великобритании люди подожгли вышки сотовой связи.
Более того, иногда теории заговора наносят прямой вред, как это часто бывает, когда они связаны с антисемитизмом. Возможно, не имеет значения, что британский теоретик заговора Дэвид Айк считает, что миром правят ящерицы; но это происходит тогда, когда он набрасывается на “сионистов-Ротшильдов”. Возвращаясь, по крайней мере, к печально известной инсценировке царской тайной полиции, Протоколам сионских мудрецов, евреи были исключительными заговорщиками, что помогает объяснить, почему такие фигуры, как Джордж Сорос, по сей день остаются объектом теорий заговора, и мишенью для угроз и диффамации.
Аналогичным образом, многие из тех, кто жестко атаковал Капитолий США 6 января 2021 года, поддерживают теорию заговора QAnon, согласно которой Барак Обама, Хиллари Клинтон и Сорос являются частью сатанистской, педофильной группы торговли детьми с целью их сексуальной эксплуатации. Для таких случаев в США принят ряд правовых мер, направленных на то, чтобы охватить негативные последствия теорий заговора, такие как указы о “нарушении мира” и законы против нарушения порядка или “ненавистнических высказываний”.
Но, опять же, эти уставы направлены на индивидуальные действия, а не сами убеждения. Проблема “вакцинной нерешительности” заключается не в убеждении, что Гейтс пытается имплантировать микрочип в ваш мозг; это акт отказа от вакцинации. Что, вообще, государство может с этим сделать?
Данные из Великобритании показывают, что чем выше доля вакцинированного населения, тем ниже “вакцинная нерешительность”. Великобритания и США начали прошлым летом с одинакового уровня “антивакцинных” настроений, но в Великобритании подобные взгляды резко изменились, и в настоящее время страна опережает США по вакцинации. Это говорит о том, что чем больше людей будут вакцинированы и увидят, что все в порядке, тем с большей вероятностью другие последуют их примеру.
Лучшим способом создать этот благотворный цикл является не подвергать цензуре теории заговора, а как можно быстрее вакцинировать большее количество людей и распространять информацию о том, что вакцины действительно безопасны и эффективны. Стремление предотвратить распространение ложных убеждений просто вооружает тех, кто утверждает, что государство хочет их заполучить.
Для особых противников, единственным решением возможно являются мандаты на вакцинацию, особенно если страны по-прежнему далеки от коллективного иммунитета. С очень заразным вариантом Дельта, опустошающим общины с более низким уровнем вакцинации, это было бы истинным применением “принципа вреда” Милля: предотвращение причинения вреда другим.
Как заметил Милль, все убеждения либо полностью ложны, либо частично истинны, либо полностью истинны. В случае теорий заговора, мы должны помнить, что многие из них часто основаны на некоторой доле истины или, по меньшей мере, на законном побуждении бросить вызов консенсусу элиты. Нет, Гейтс не хочет контролировать наш разум с помощью микрочипов; но совершенно разумно беспокоиться о том, что сегодняшние технологические гиганты оказывают слишком большое влияние на наше мышление.
Изучение этих нюансов – вот, что имел в виду Милль, когда выступал за решительное публичное оспаривание истинных убеждений. Хотя в итоге мы сможем одержать победу над пандемией, битва за критическое мышление продолжится.
Хьюго Дрочон, доцент кафедры политической теории Ноттингемского университета, является автором книги Великая политика Ницше.
Copyright: Project Syndicate, 2021. www.project-syndicate.org
