, 
Что стоит за обычаями и традициями казахов?
Многие народные обычаи сегодня воспринимаются устаревшими или даже лишёнными смысла. Тем не менее, за ними стоит вековой опыт народа и свое объяснение. Об этом рассказывает уникальная серия книг «История цивилизаации непокорной степи». Ее составители – Гульнара Капекова, доктор исторических наук, профессор, и Мухамбедия Акишев, учёный секретарь «Союза учёных Казахстана» по Алматинской области.
Новости по теме
АТ ТЕРГЕУ – ПРИДУМЫВАНИЕ НОВЫХ ИМЕН ДЛЯ РОДСТВЕННИКОВ МУЖА
Сноха не называет имён свёкра (ата), деверя (қайын), золовок (қайынсіңілі), а подбирает подходящие уважительные определения «мырза кайнага», «би атам», «еркем» и т.д. Называть по имени старшего по возрасту всегда считалось и считается невоспитанностью и грубостью. Вышедшая замуж женщина никогда не называла старших родственников мужа по имени. Его братьям и сёстрам она также должна была придумать ласкательные прозвища. Потому с первого дня пребывания в ауле мужа невестка находилась под пристальным наблюдением своих новых родичей. Этот обычай назывался ат тергеу. Ее находчивость, умение сравнивать, уместность и безобидность подобранных имён, прозвищ и кличек – все это критически оценивалось родственниками мужа, так как они должны были соответствовать и отвечать характеру каждого, что было делом не простым, являлось своего рода искусством. Учтивые снохи даже названия вещей и понятий, связанных с именами родных мужа, не употребляли, заменяя их словами, косвенно передающими смысл в иной форме. Так, если в имени человека имелось слово сокол, то оно заменялось названием ястреб. Если имелось слово курган, то его сменял холм. Бывало, ленивого мужа женщина называла работягой и т.д. В целом, традиция ат тергеу являлась признаком взаимного уважения и почтения, существовавшего между снохой и родными мужа.
ОБРЯДЫ, РИТУАЛЫ, СВЯЗАННЫЕ СО СВАДЬБОЙ
Все знают существовавший у многих кочевых народов «адат» – запрет на брак между представителями одного рода до седьмого колена, либо живущими на территории, не разделённой семью реками. Поэтому каждый казах должен был знать свою родословную до седьмого предка.
Как правило, у казахов было принято устраивать «Бастангы» – угощение, которое организовывали родственники девушки «на выданье» («бойжеткен кыз») для своих сверстниц, молодых женщин, по случаю отъезда кого-нибудь из старших членов семьи (например, родителей). При этом считалось, что ранние браки способствуют удержанию молодёжи от непристойных поступков. Считалось правильным, когда юноша просил согласия у любимой девушки стать его женой не сам, а через жену старшего брата. Сваты жениха являлись в дом девушки с подарками и сладостями. Родственники юноши везли серьги, два платка и два отреза на платье. За смотрины (Беташар) будущей невесты, с гостей брали выкуп.
Обручение – особый день, после которого стороны не имеют права расстроить помолвку. А день свадьбы назначают Аксакалы аула.
В ночь перед свадьбой в доме невесты устраивался «девичник» – подружки и родственницы оставались до утра. В дом жениха сначала должен был идти один из родственников невесты. Именно родной брат невесты обвязывал пояс сестры платком, чтобы она была верной и послушной женой своему мужу и учтивой невесткой его родителям. После этого невесте давали проститься с родителями и увозили. Невеста во время праздника должна была находиться в отдельной комнате вместе со снохой, до самой брачной ночи. Только на следующее утро невесту с прикрытым лицом выводили в главную комнату. Лицо новобрачной открывали и требовали склонить голову в знак уважения. Певец на свадьбе играет на «сазе» или «домбре» поёт обрядовые песни «тойбастар», «беташар». Снохи, держа молодую за руки выводили её во двор, где её с песнями встречал жених с друзьями.
Любую свадебную церемонию в казахском обществе предвосхищает кудалык (сватовство). В преддверии бракосочетания в дом невесты приезжают сваты. Их задача – договориться с ближайшими родственниками девушки о ее замужестве. В ходе сватовства, отец невесты получает от гостей подарки, являющиеся своеобразным задатком.
Если переговоры проходят успешно, отец, в свою очередь, вручает главному свату чапан. Этот обычай именуется «шеге шапан». Приготовление «куйрык – бауыр», блюда из печени и курдючного сала, также свидетельствует об удачном завершении сватовства.
Следующий этап праздника – проводы невесты «кыз узату». Вечером перед началом церемонии в дом девушки вновь приезжают сваты. Их количество должно быть не четным (5-7 человек). Рано утром, невесту вместе со сватами отправляют в дом жениха. Процедура прощания, сопровождается исполнением казахской ритуальной песни «Жар-жар».
Торжественный обряд встречи невесты, именуется келін тycipy. Основным элементом келін Tycipy, является исполнение традиционной песни наставлений и пожеланий – «Беташар».
В древние времена, когда казахи практиковали кочевой образ жизни, жилище молодожёнов (юрта), располагалось позади дома родителей жениха. Согласно традиции, первой порог юрты должна была переступить невеста, причём обязательно сделать это с правой ноги.
Также в ходе свадебной церемонии, молодожёны должны совместно распить сосуд с водой, в которой растворены сахар и соль. Горечь и сладость вместе. По приданию, данный ритуал – гарант счастливой семейной жизни.
Не менее интересен в комплексе свадебных мероприятий обряд расплетания косы невесты, с последующим раздвоением. Две косы на голове у новобрачной символизируют окончание девичества и начало супружеской жизни
СӘЛЕМДЕМЕ – ВЕСТОЧКА ОТ ЗАМУЖНЕЙ ДОЧЕРИ
После свадьбы невестке предстояло вписаться в привычный, размеренный ритм жизни семьи своего мужа. Конечно, жизнь у каждой из них складывалась по-своему, но все они, при первой же возможности, стремились передать какую-нибудь вещь в качестве весточки своим родным( в старину, невесткам год или два не разрешалось встречаться с семьёй, таким образом она быстрее привязывалась к новой семье) Часто таковыми служили вышитые платочки или другие небольшие предметы собственного рукоделия. По орнаментам, вышитым на них, родители девушки могли получить зашифрованную информацию о ее судьбе, о том, насколько ей хорошо или туго живётся после замужества. Например, если их дочь вышивала на платке классический орнамент кошкармуйіз – бараний рог, очень тонкими, неровными линиями, это означало, что с нею никто не считается и часто обижают. А если платок был богато расшит элементом кусмурын – птичий клюв, то это указывало на то, что ее встретили как родную дочь и всячески балуют, оказывая различные знаки внимания. В последнем случае родители девушки, на радостях, спешили поделиться хорошей новостью с близкими. Приносили в жертву барана и за богатым дастарханом отмечали приятную весть.
ОБРЯДЫ, РИТУАЛЫ, СВЯЗАННЫЕ С ПОХОРОНАМИ
В последние часы жизни умирающего рядом с ним находились его родственники, близкие люди. Перед смертью мужчина должен был отдать необходимые распоряжения: выделить скот, жертвуемый во искупление грехов и упущений в молитвах, назначить наследника, разделить имущество. Завещание оглашалось, а иногда записывалось в присутствии муллы, аксакалов и родственников. Плакать запрещалось.
Похоронный обряд у казахов состоит из нескольких этапов. Первый этап связан с подготовкой умершего к похоронам. В него входит обмывание тела умершего. В обряде принимали участие пять–семь человек – это близкий родственник умершего и по одному представителю от родовых групп. Обычно, если умерший человек был мужчиной – то его обмывали мужчины, если женщиной – женщины. В обряде обмывания не могли принимать участие дети умершего. Во время обмывания родственник умершего лил воду на тело умершего от головы к ногам, остальные участники обмывания обмотав руки кусками белой ткани и, стоя по обе стороны, обтирали покойного. Сначала обмывали голову, рот, нос, правую кисть руки, затем левую кисть, правую ступню, левую ступню, правую лопатку, левую лопатку и все тело. Куски ткани или специальные мешочки – рукавицы для обмывания закапывали вблизи от могилы, поскольку они считались ритуально нечистыми, возможным объектом магического нанесения вреда со стороны умершего. Обмывание заканчивалось, когда родственник покойного, ливший воду, считал тело ритуально чистым.
После обмывания тело обряжали в «акырет», который мулла выкраивал из белой материи. В данном случае мулла выполнял обязанность, не свойственную священнослужителям ислама. «Акырет» обычно должны готовить родственники. Мужской «акырет» кроится следующим образом: прямоугольный кусок материи должен соответствовать в длину расстоянию от плеч до колен покойного. По сгибу и от него посередине верхнего полотнища делают разрез для головы. Это часть «акырета» – «жейде» (рубаха). Другим куском ткани обворачивали ноги, на голову из такой же ткани накручивали чалму. Женский «акырет» состоял из нескольких узких полотнищ.
Одетое в «акырет» тело клали на «табыт», который обычно хранился в мечети. Покойника на «табыт» мог положить любой из мужчин, покойницу должен был класть или брат, или отец или дядя по матери, но не муж, который после смерти жены считался посторонним. Если никого из родственников не было, покойницу укладывал на «табыт» пожилой мужчина. Одетого в «акырет» покойного обворачивали в ковёр или палас, перевязывая в трёх местах.
После облачения проходил обряд – чтение муллой молитвы с целью искупления грехов покойного, который добровольно принимал на себя один из присутствующих или сам мулла.
Для совершения мусульманской панихиды «жаназа» тело, как правило, выносили на улицу.
Среди мусульман широко распространены представления, связанные с магической силой могильной земли. Землю разводили в воде и пили, считалось, что это способствует «успокоению сердца». Родственники умершего незаметно брали с могилы немного земли и ссыпали ее на чадру овдовевшей, чтобы она «остыла», перестала истязать себя, стала безразличной и охладевшей ко всему. По традиционным представлениям казахов, схожими функциями «успокоения» обладала вода, оставшаяся после обмывания покойного. Во время выноса тела исступлённым горем женщинам, старухи брызгали в лицо холодной водой из чашечек и приговаривали: «Учук, учук». «Учук» у казахов – это название всякой незначительной болезни, которая лечится опрыскиванием холодной водой. Смывание смертной тоски водой, как достаточно распространённый метод избавления от неё, как средство отчуждения вдовы от умершего мужа зафиксировано в традиционной обрядовой практике у разных народов.
На кладбище почившего, клали на южную сторону могильной ямы. Четверо мулл располагались по краям могилы, пятый – «мулла» – становился у головы покойного. Затем развязывали ковёр. Три человека, представлявшие разные родовые группы, спускались в могилу и принимали тело, опускаемое на тесьме или полотенце, которые ими затем забирались. Имам читал при этом молитву «положение в могилу» – «кабыр садака» (буквально «милостыня могиле»), затем «муллы» по очереди произносили соответствующие суры Корана.
У казахов было известно два варианта погребения: север-юг, запад-восток. Перед прочтением заупокойной молитвы «жаназа» всем почётным гостям предписывались подарки «жол», а также деньги. Помимо подарков, присутствовавшим раздавали и лоскутки ткани «жыртыс» в качестве подарка покойного за участие в его проводах на тот свет.
Непосредственным участникам похоронной процессии «жыртыс» давали на кладбище, где разрезали ткани на небольшие кусочки. Казахи, как и другие народы Средней Азии, стремились похоронить человека на его родовом кладбище, рядом с родственниками и предками.
Третий этап похоронного обряда – это поминальный обряд. Поминальный обряд у казахов проходит на 3,7,40,100 дней и через год.
Трапеза «конакасы» всегда проводилась в юрте соседей или родственников и никогда в юрте покойного. Ещё до момента смерти из помещения, где находился покойный, выносили все продукты и утварь. Это было связано с представлениями, согласно которым в момент кончины Смерть (ангел Азраил) режет человека как животное. Кровь умирающего доходит до половины стен помещения, затопляет находящиеся там вещи, пищу, утварь. Поэтому, по мнению самих казахов, считалось грехом есть пищу, оставшуюся в юрте умершего. Если почему-либо в момент смерти в помещении оставались продукты и посуда, то продукты выбрасывали, а посуду тщательно мыли или же разбивали и выбрасывали.
Сорок дней в юрте покойного горели светильники или свечи, которые зажигали вдова или дочь умершего, а в случае их отсутствия – сыновья покойного. Светильники зажигали на закате солнца и ставили в передней части юрты, у правой стороны от порога. Полагали, что «до сорока дней дух умершего посещает свою юрту... для того каждый день до зажжения свечи в сумерки, отворяют дверь, наполняют одну чашку кумысом и в дверях постилают белую кошму, готовят приём для покойника». Временный памятник на могиле устанавливается не позже, чем через сорок дней после смерти погребённого (стационарный памятник устанавливают обычно на годовщину). Пожилые люди объясняют эту традицию тем, что к этому времени родственники умершего должны поставить на месте погребения «стационарное жилище» для покойного, так как его душа уже окончательно покидает свой дом.
Сам поминальный обряд является продолжением похоронного. Интенсивность проведения общественных поминаний умершего понижалась по мере удаления от дня похорон. Днями поминовения, освящёнными мусульманской традицией, считались пятница и религиозные праздники: «ораза-айт» и «курбан-айт», «Жеті атага ас беру».
Годовые поминки («ас»-угощение, «жылы»-годовщина) были главным и завершающим обрядом поминального цикла. На них семья покойного, в соответствии со своими возможностями, приглашала большое число гостей. «Ас» требовал больших расходов и хорошей организации. Определялось количество гостей, юрт, главных мясных блюд, сроки доения кобыл. Окрестное население о предстоящих годовых поминках извещалось за два месяца до тризны, чтобы люди смогли подготовить коней для участия в скачках.
Приезжие, прежде всего, заходили в «чёрную» (траурную) юрту, где в обрядовом одеянии находились женщины и девушки, оплакивающие покойного родича. Поминая умершего, читая Коран и благословляя угощение, приезжие направлялись в юрты, предназначенные для гостей. Там им подавали кумыс, чай. За день основного действия устраивали конные скачки. На второй день резали жертвенный скот. Ас продолжался день, два, а великие празднества – три дня подряд. Пышные, обильные асы могли устраивать только богатые, состоятельные люди. Весь год продолжалось жоктау (оплакивание). У казахов оплакивание покойного происходило в форме траурной печальной песни, которые сочиняли акыны или близкие родственники умершего. После годовщины со дня смерти и поминального аса сваты умершего, родственники, родные, аульчане приглашали к себе домой семью усопшего, выражая этим своё сочувствие и предлагая помощь.
По обычаю, предков, родственники умершего специально ехали выразить соболезнование по поводу кончины и совершить обычай «бата» (молитвы), что является знаком уважения и внимания.
Ас старались провести в конце лета или в начале осени – когда скот был жирный; поэтому поминки нередко проводились раньше положенного годичного срока.
Они продолжались неделю, а иногда и больше. Юрты на время поминок устанавливали полукругом, перпендикулярно линиям ям, выкопанных для котлов. В середине полукруга дверью на юг ставилась юрта покойного с траурным символом – флагом «каралы ту». Иногда в юрте покойного вывешивали его одежду, кольчугу, оружие. Прибывшие гости размещались строго в соответствии с родом, каждый отдельный род занимал отдельную юрту или несколько юрт. Для «байбише» и младших жен покойного ставились отдельные юрты, в которых те находились во время всего аса. Женщины, прибывшие на поминки, располагались отдельно от мужчин, чаще всего в юртах младших жён покойного. Если у умершего была только одна жена, то женщины собирались в ее юрте, причём, если по числу прибывших женщин эта юрта оказывалась мала, к ней пристраивали по мере надобности ещё юрты, которые представляли из себя одно целое с первой и выглядели как ряд комнат, или ставили ещё несколько отдельных юрт. Обычно старшая жена покойного сидела на хозяйском месте, а младшие жены – на женской половине юрты. Женщин угощали кумысом, но по обычаю разливала его не вдова, хозяйка дома, а ее ближайшая родственница. Юрта покойного делилась на две части: открытая предназначалась для вдовы и старших женщин, закрытая, за перегородкой, – для молодых женщин и девушек. После прочтения муллой краткой молитвы вдова покойного поворачивалась лицом к решётке юрты, накидывала на себя халат и начинала причитать по покойному.
Вовремя «ас» вдова не должна была покидать свою юрту. Вдова встречалась с прибывшими гостями только тогда, когда они заходили в юрту поздороваться с семьёй покойного и прочесть молитву за упокоение души умершего. При входе в юрту родственников или почётных гостей плакальщицы, покрыв вдову белым покрывалом, подводили ее к прибывшим и показывали место в юрте, где скончался ее муж. Не все женщины постоянно находились рядом с вдовой, а только близкие родственницы и плакальщицы. Остальные женщины и девушки, прибывшие на «аса», принимали участие в празднике, встречались друг с другом в женских юртах, присутствовали на представлениях и состязаниях, но не на «байге» (скачках), так как присутствие на подобных зрелищах считалось для женщин предосудительным.
Когда с вдовы снимали траурные одежды, она сопротивлялась, плакала, причитала по покойному. Но, несмотря на это, женщины снимали с неё траурную одежду и уговаривали перестать плакать, напоминая ей, что у неё остались дети, сын, который стал теперь хозяином дома, а, следовательно, утрата замещена. Именно в этот момент впервые за весь период траура звучало напоминание о том, что потеря хозяина дома замещена его сыном, а вдова вновь может выйти замуж. Формально с этого времени сын покойного (или его опекун) вступал в права хозяина юрты. С этого времени в силу входил запрет на оплакивание покойного. Исключение составляли дни поминовения умерших, освящённые традицией, когда причитания женщин на время возобновлялись.
Книгу можно приобрести, связавшись с авторами gul147@mail.ru
