, 
Почему в Казахстане такие маленькие пенсии и зарплаты?
Недавно наш Минфин бодро отрапортовал о грядущем увеличении прожиточного минимума, минимальной пенсии, зарплаты и социальных выплат. Гражданам сообщили, что соответствующий законопроект уже подготовлен и сейчас находится на стадии обсуждения.
Вот только заявленный рост не вызывает большого оптимизма – приблизительно от пятисот до двух тысяч тенге по разным позициям. Не очень понятно, как эти суммы смогут реально помочь казахстанцам на фоне общего удорожания жизни и бешеного роста цен на товары первой необходимости.
Пояснить, откуда берутся такие смешные суммы, согласился известный казахстанский экономист Петр Своик. Также он рассказал, как можно исправить текущее положение дел. Как говорится, было бы желание…
Деньги, на которые невозможно прожить
– Петр Владимирович, откуда вообще берутся такие несерьезные цифры?
– Здесь нужно вспомнить недавнюю речь Касым-Жомарта Токаева на совещании с предпринимателями, когда он сказал, что половина населения Казахстана живет на доход в менее чем 50 тысяч тенге в месяц, а больше половины национального богатства страны принадлежит группе из 162 человек. Помнится, президент также добавил, что на такие деньги прожить невозможно.
Кстати, если мы заглянем в официальную статистику (правда, она дает доходы не по месяцам, а по кварталам, следовательно, эти цифры нужно делить на три), то увидим, что средний доход на душу населения (не путать со средней зарплатой) у нас в стране еще меньше, чем говорил президент. После нехитрых вычислений мы получаем 42 с небольшим тысячи тенге.
– Практически та самая минимальная зарплата…
– Понятно, что это, так сказать, «средняя температура по больнице» и есть семьи с гораздо большим доходом. Но, тем не менее, 42,2 тысячи тенге – это официальный средний доход в месяц на душу населения. Можно, конечно, поискать и неофициальные данные, но, полагаю, если Комитет по статистике что-то и дорисовывает в своих отчетах, то явно не в сторону уменьшения.
Этим, в частности, если и не оправдывается, то по крайней мере объясняется столь низкий официальный прожиточный минимум в стране. В конце концов, по мнению статистиков, если люди реально живут на такие деньги, то необходимо опираться именно на эти показатели. Нужно провести соответствующую черту бедности, установить, какая семья может считаться малообеспеченной, какая – претендовать на разные пособия, а какая – рассматриваться как сравнительно богатая. И при расчете всех этих показателей отталкиваются от среднего дохода по Казахстану в 42 тысячи тенге. Согласитесь, что на эти деньги просто невозможно нарисовать сколько-нибудь вменяемый прожиточный минимум. И те, кто публикует данные, изначально загнаны в угол и просто вынуждены изображать этот минимум маленьким. Если же какой-нибудь работник вдруг решится подсчитать реальную стоимость, скажем, того же продуктового набора, входящего в этот прожиточный минимум, то у него выйдет сумма никак не меньше 80 тысяч тенге. А ведь по методологии это еще не весь прожиточный минимум, так как существует также его непродовольственная часть. Если же посчитать и ее, то получится цифра в более чем 100 тысяч тенге в месяц. И тогда все просто «упадут в обморок», поскольку окажется, что при таком раскладе в Казахстане почти все население живет за чертой бедности. Вот и приходится насильно удерживать все это в таких жестких рамках.
Существуют официальные данные о том, сколько из этих 42,2 тысячи тенге уходит на еду. Получается, что казахстанцы проедают больше половины своих доходов – 53,3%. Причем на деле этот показатель, скорее всего, выше, потому что продукты стоят дороже, чем считают статистики.
То есть общий вывод такой, что во избежание скандала приходится подгонять прожиточный минимум под нынешний среднедушевой доход. А доходы казахстанцев статистика вряд ли преуменьшает, хорошо, если не преувеличивает.
Питаемся, как в Африке
– Та продовольственная корзина, которая существует в Казахстане сейчас, стоит намного меньше, чем упомянутые вами 80 тысяч тенге. Ее стоимость тоже искусственно занижают?
– Тут тоже все не так просто, и имеется целый ряд своих проблем. Начнем с того, что наша продовольственная корзина сама по себе скудна, она должна быть больше. А во-вторых, имеются большие вопросы к методике подсчета стоимости, поскольку даже этот небогатый набор кажется подозрительно дешевым.
– И насколько она должна быть больше?
– Окончательное слово здесь должны сказать специалисты, но по ассортименту и калорийности она явно не соответствует нашим реалиям. Помнится, когда-то Дарига Назарбаева, ссылаясь на Казахстанскую академию питания, рассказывала, каким образом эта продовольственная корзина вообще составлялась. Ее просто сделали, взяв за основу самые бедные и жаркие африканские страны, и в качестве примера показали профильному министерству. А чиновники вдруг согласились с предложенным вариантом и определили наш продуктовый набор на основе африканского. Хотя у нас и климат отличается – он резко континентальный, а следовательно, и калорийность продуктового набора должна быть выше.
Я уже упоминал, что то, насколько соответствуют цены на продукты в этой корзине реальным рыночным, вызывает множество вопросов, так как подсчеты ее стоимости ведутся непрозрачно, тайно, а значит, и полученные результаты весьма спорны. Вычислять и потребность в продуктах, и их стоимость должны специалисты. Причем необходимо, чтобы они делали это на открытой основе и под контролем общества, при необходимости используя заключения общественных объединений, специализирующихся в этой сфере.
Теперь переходим к критике непродовольственной части. И здесь для начала нужно объяснить, как высчитывается прожиточный минимум. Если не ошибаюсь, сейчас считается, что 55% в прожиточном минимуме занимает продовольственная корзина, остальное приходится на непродовольственные расходы, куда входят оплата услуг ЖКХ, лекарства и так далее. Как определяют продовольственную корзину? Подсчитывают, сколько человеку нужно потреблять в месяц круп, сахара и так далее, потом определяют это в денежном выражении. Полученную сумму принимают за 55% и просто вычисляют оставшиеся 45%. Так вот, весь этот подход неверен.
Непродовольственную часть нужно исчислять не в процентах, как сейчас, а таким же способом, как и продуктовые наборы, – прямым счетом. То есть необходимо «в натуральном выражении» определить, сколько уходит на коммуналку, сколько – на лекарства и одежду. Следует также учитывать реальные потребности казахстанцев, а не те непонятные представления чиновников о них. Для этого сам процесс определения должен проходить не в закрытых кабинетах, а обсуждаться публично, с привлечением специалистов. Также нужно включить в непродовольственную часть приобретение бытовой техники, пусть даже и раз в несколько лет. И не обращать внимания на то, сколько там в итоге получится процентов.
– Какой же, по вашему мнению, в таком случае должна быть минимальная зарплата?
– Минимальные зарплаты и пенсии как раз таки и зависят от прожиточного минимума, который вообще является фундаментом всей социальной сферы.
Но если говорить не просто о минимальной зарплате в Казахстане, а о заработных платах в целом, то для начала нужно посмотреть, какова доля ВВП, приходящегося на оплату труда. Как утверждает все та же официальная статистика – это около 30%. Для сравнения: 60 с лишним процентов – это прибыль корпораций. На чистые налоги в бюджет приходится 8%.
Кстати, если посмотреть на отчетность ЕНПФ, то здесь доля вообще примерно в два раза ниже, чем у Комитета по статистике. Но в ЕНПФ основываются на «белых», то есть официальных зарплатах, а теневые в расчет не берут. А у статистиков, видимо, получилось как-то подсчитать и «зарплаты в конвертах».
Но, как ни считай, это в любом случае возмутительно мало. Я убежден, что доля оплаты труда в нашей стране должна составлять как минимум 50% от ВВП.
Фото на обложке из открытых источников.
