Отчего казахстанцы все еще бедные, когда могут быть такими богатыми?

Казахстанцы часто в различных разговорах задаются почти сакральным вопросом: почему в стране, где есть практически вся таблица Менделеева, люди все еще живут стесненно? «А ведь могли бы жить как европейцы», - добавляют некоторые знатоки.

Действительно, если сравнивать по количеству природных ресурсов Казахстан и многие развитые страны Европы, последние не имеют даже половины того, чем богата казахстанская земля. Однако они живут богаче, не имея ресурсов. Вероятно и в рассуждении казахстанских граждан, как рядовых, так и чиновников, есть фундаментальная ошибка, которая заключается в абсолютной уверенности, что воспроизводить богатство можно только качая недра.

По сути именно эта философия и ведет к тому, что страна не только не может вырваться из ресурсного проклятия, но даже на фоне падения цен на сырье продолжает воспроизводить мантры о том, что это временно. Во всех стратегиях правительства, в том числе и в известной Стратегии - 2025 и в расчетах экспертов, ресурсы остаются главной движущей силой экономики Казахстана.

Когда только начиналась новая волна кризиса, правительственные чиновники любили порассуждать о контерцикличности мировой экономики, мол, скоро все вернется на круги своя и заживем. Но в этот раз все оказалось серьезнее, так как проблема уже не в ценах на нефть, металлы и другое сырье, вопрос в структурных проблемах казахстанской экономики и неспособности экономического блока правительства разобраться в том, как в такой ситуации можно генерировать рост, а не убыток.

Ответ на этот вопрос, в действительности, очень прост и его уже дал известный  норвежский экономист Эрик Райнерт, автор нашумевшей в свое время книги: «Как богатые страны стали богатыми… и почему бедные страны остаются бедными».

Аутсайдеры становились лидерами благодаря тому, что вмиг рушили старую сырьевую парадигму и начинали с нуля.

Богатые страны стали таковыми, потому что развивали не ресурсную базу, а обрабатывающую промышленность. Последние пять столетий показали, что вчерашние аутсайдеры становились лидерами процветания только благодаря тому, что вмиг рушили старую сырьевую парадигму и начинали с нуля. И даже, такие нефтезависимые страны как Саудовская Аравия, которые успешны в экономическом плане уже не могут расти за счет ресурсов, и кризис в них также вполне возможен.

Вот как это объясняет сам г-н Райнерт: «Раньше Сомали была богаче, чем многие другие страны. И была очень бедная Южная Корея. Теперь Корея феноменально растет – и не потому что выращивала много риса, а потому, что там появилась индустриализация, труд стал более дорогим. Сомали же стала специализироваться на пиратстве. Эта страна практически сделала его официальным бизнесом. Или вот: Колумбия была одной из самых эффективных стран в Южной Америке, но сейчас там криминал и бедность. И коммунизм, и западный капитализм базировались на индустриализации и экономическом фундаменте. Одно общество было рыночным, а в другом была плановая экономика. Общая составляющая была в одном – производство. Из всех стран СНГ только Белоруссия сумела сохранить прежний экономический уклад и хороший экономический рост. Ее пример подтверждает простую и непреложную истину: лучше иметь не самое эффективное промышленное производство, чем не иметь промышленности вообще. А потому мой совет странам СНГ — не уничтожайте свою промышленность, даже если она недостаточно эффективна».

На волне легких нефтяных денег в Казахстане из уст уважаемых в стране экономистов тоже звучало предложение, мол, зачем нам вообще нужна индустриализация, это очень затратно, есть ресурсы, продавая которые мы можем обеспечить себя любыми технологиями. В какой-то момент государство даже пошло на поводу у этих экспертов, фактически полным ходом шла деиндустриализация страны. Экономическая модель выстраивалась таким образом, что даже банки отказывались кредитовать тот же обрабатывающий сектор.

Что мы видим сейчас, когда как-будто начинает наступать прозрение и лишь за счет того, что денег в казне становится все меньше? Данные статистики показывают, что хиреющая нефтянка, наконец, дала шанс на возрождение перерабатывающим отраслям.

Так, кредитование обрабатывающей промышленности за год выросло на 14,8%, в то время как горнодобывающей сократилось на 2,1%. В действительности это очень хороший признак выздоровления казахстанской экономики, если, конечно, цены на нефть опять не взлетят и правительство вновь не начнет почивать на лаврах, ничего не делая, как это было долгое время. Также обнадеживает то, что производственные отрасли занимают три четверти всего объема инвестиций за этот год, рост портфеля произошел на 9,6%.

Производство, специализирующееся на сырьевых товарах, способствует созданию феодального политического строя.

Возвращаясь к рецептам Эрика Райнерта можно отметить, что рост обрабатывающей промышленности, в конечном итоге, позитивно влияет и на сектор добычи полезных ископаемых.

Успехи в повышении эффективности производства сырья при отсутствии собственной обрабатывающей промышленности, скорее, могут снизить экспортные цены, чем повысить доходы производителей. В международной торговле доминирует тенденция изменения соотношения цен на продукцию сырьевых отраслей и обрабатывающей промышленности в пользу готовой продукции, констатирует экономист.

Богатые страны разбогатели благодаря тому, что десятилетиями, а иногда и веками их правительства и правящая элита основывали, субсидировали и защищали динамичные отрасли промышленности и услуг, где был сконцентрирован научно-технический прогресс. Таким образом, они создавали технологическую ренту, сверхприбыль, которая распространялась на капиталистов в форме более высоких прибылей, на рабочих – в виде высоких зарплат и на правительство - в больших налоговых поступлениях.

Богатые страны богатели при помощи методов, которые сегодня практически полностью запрещены условиями Вашингтонского консенсуса. Как в былые времена от колоний, так и ныне от наименее развитых стран, богатые страны требуют проведения политики свободной торговли, что обрекает периферию мирового хозяйства на  специализацию в соответствии со своим сравнительным преимуществом – на бедности, отмечает Райнерт. По его убеждению, производство, специализирующееся на сырьевых товарах, способствует созданию феодального политического строя, государство продолжает изымать экономический излишек, как это делалось при колониализме, и почти ничего не давать взамен.

Он убежден, чтонехватка продовольствия и голод чаще всего происходят в странах, которые специализируются на продовольственных товарах. Чем меньше доля сельского хозяйства в структуре ВВП, тем меньше у страны шансов, что в ней случится голод. Более того, в странах, где почти нет сельского хозяйства, население страдает скорее от переедания, чем от недоедания, и в этом нет парадокса. Многие страны, чрезмерно увлеченные аграрным сектором - на выходе не получают развитой экономики. 

Здесь примечательно обратить внимание на то, что, по словам экономиста именно высокие зарплаты стимулируют механизацию труда и потребительский спрос, а это, в свою очередь, выражается в росте ВВП. Так было в Италии в 1970-е годы, и это единственный способ повысить эффективность промышленного производства. То есть, для того, чтобы та же Стратегия - 2025 имела успех, правительство должно сделать ставку на рост доходов людей, занятых в промышленном производстве, тем самым получая отдачу в виде роста ВВП. 

Еще одна любопытная мысль экономиста, которая была бы не безынтересна применительно к казахстанскому опыту. В РК любят гордиться тем, что страна лидер в регионе ЦА по количеству привлеченных прямых инвестиций, но ведет ли это к автоматическому развитию страны? По мнению Райнерта - нет. Так, он замечает, что Тюдоровская Англия, Франция времен Людовика XIV и его главного министра Кольбера, петровская и екатерининская Россия, Пруссия при Фридрихе Великом или, много позже, Япония и Южная Корея имели общим то, что основную роль там играло привлечение иностранных специалистов, а не иностранного капитала. Он считает, что ожидание денег из-за рубежа – абсолютно неправильная стратегия. Страны должны решать свои проблемы в собственном производственном секторе, не создавая все больше и больше долгов.

Интеграция вещь позитивная только в том случае, если в общую экономическую семью вступают равные экономики.

Еще один ключевой вопрос, который в Казахстане чиновниками пока не осознается – это постоянное стремление к интеграции. Сама по себе интеграция, по мнению Райнерта, вещь позитивная, но только в том случае, если в общую экономическую семью вступают равные экономики. По его словам, все нынешние проблемы Евросоюза, которые уже невозможно скрывать, связаны главным образом с тем, что в одном союзе находятся такие гиганты роста, как Франция и Германия, и такие аутсайдеры, как Греция.

Здесь можно заметить, что, то же самое происходит и в Евразийском экономическом союзе, который все больше становится балластом для Казахстана. Изначально правильная идея интеграции относительно стабильных экономик России, Белоруссии и Казахстана, из-за политических амбиций Москвы привела к тому, что сегодня в союзе уже два малоэффективных игрока в виде Кыргызстана и Армении, на подходе вступление самой бедной постсоветской страны Таджикистана. Райнерт математически доказывает, что  интеграция стран с разным уровнем развития вредит слабым партнерам.

«В условиях, когда глобализация несимметрична, когда одни страны специализируются на видах деятельности с возрастающей отдачей, а другие - с убывающей, страны, специализирующиеся на видах деятельности с убывающей отдачей, начинают «специализироваться» на бедности», - замечает экономист.

Он выводит довольно обоснованную формулу, что свободная торговля выгодна только при условии сопоставимого уровня развития торгующих стран, а в случае большой разницы в развитии свободная торговля обогащает развитую страну, вгоняя бедную все глубже в бедность. Таким образом, нивелируется распространенная во всем мире и признанная за абсолют теория Давида Рикардо, что торговля выгодна каждой из двух стран, даже если ни одна из них не обладает абсолютным преимуществом в производстве конкретных товаров. 

Чем дольше вы тянете с решением ключевой проблемы, тем больше вы отдаляете момент, когда ваша страна станет богатой.

Стоит отметить, что сегодня труды Эрика Райнерта изучают в ведущих экономических вузах мира, он желанный гость во всех европейских столицах, его теория о том, как стране стать богатой, признана одной из самых заметных прорывов экономической науки за последние годы.

Поэтому, казалось бы, не нужно изобретать велосипед – механизм того, как стать успешной и богатой страной довольно детально расписан. Проблема в том, готовы ли не только осилить труды Райнерта казахстанские чиновники, но и прислушаться к нему. Как справедливо замечает сам экономист, чем дольше вы не признаете очевидного, и тянете с решением ключевой проблемы – с формированием индустриальной модели экономики, тем больше вы отдаляете момент, когда ваша страна станет богатой.