Путь Казахстана в Европу зашел в тупик?

Фонд имени Фридриха Эберта представил обширное исследование о влиянии Европейского союза на регион Центральной Азии. В нем предпринята попытка понять, насколько сильно европейские институты повлияли на процессы в ЦА.

Казахстан пытается примерить себя с европейским проектом, и есть ли у него шанс когда-нибудь стать его частью

Ответ, скорее не утешительный, так как европейские ценности, такие как свобода слова, сменяемость власти, свободные суды не только не приживаются в регионе, но активно отторгаются местными элитами. Граждане же региона практически не понимают преимуществ демократии над автократией и скорее заняты вопросами выживания, а не конструирования ответственного будущего для себя и последующих поколений, приходят к выводу исследователи. Значительная часть доклада посвящена тому, как Казахстан пытается примерить себя с европейским проектом, и есть ли у него шанс когда-нибудь стать его частью.

Исследователи отмечают, что после распада Советского Союза Республика Казахстан практически сразу же стала объектом повышенного внимания целого ряда стран Европы, а затем и всего Евросоюза. Первоначально интересы Брюсселя и столиц ведущих европейских государств к Казахстану были связаны с вопросами глобальной безопасности: унаследованным РК от СССР ядерным оружием и процедурой добровольного отказа от него. Лишь позднее на первый план вышли вопросы энергетики: наличия в Казахстане значительных запасов углеводородов и урана а, следовательно, возможности их масштабных поставок в Европу. Помимо этого постепенно все более важной для ЕС становилась задача вовлечения РК в орбиту влияния Запада, учитывая стратегическое положение этой страны, занимающей обширное географическое пространство в центре Евразии на стыке России и Китая. В свою очередь, и сам Казахстан после обретения независимости также был заинтересован в сближении с западными государствами, в том числе европейскими.

Готовность Казахстана к тесному взаимодействию с США и ЕС сохраняется, что во многом обусловлено многовекторной политикой Астаны

Готовность Казахстана к более тесному взаимодействию с США и ЕС сохраняется, что во многом обусловлено многовекторной политикой Астаны. В итоге взаимное стремление Евросоюза и Казахстана к сотрудничеству предопределило не только высокую динамику европейско-казахстанских отношений, но и тот факт, что ЕС прочно закрепился в РК. Тем не менее, возможности Брюсселя по усилению рычагов воздействия на Астану пока еще остаются ограниченными.

Европейское влияние на Казахстан довольно существенно по каким-то аспектам даже сопоставимо с влиянием России, Китая и Соединенных Штатов. Однако в целом политические позиции Евросоюза пока нельзя назвать прочными и устойчивыми, например, по сравнению с позициями тех же России и Китая.

Постепенно Евросоюз совместно с США стал оказывать все более глубокое и масштабное воздействие на РК. Немаловажную роль в этом сыграли европейские программные усилия. Так в период 1991-2006 годов в Казахстане довольно успешно функционировала программа ТАСИС, которую затем сменил «Инструмент сотрудничества для развития». Это в целом только усилило политическое влияние ЕС на РК.

Фактически одновременно с запуском ИСР отдельным элементом политики Евросоюза в Казахстане стал ежегодный диалог по правам человека, в период 2008-2014 годов состоялось 5 раундов. В последнее десятилетие принципиально важной темой на повестке европейско-казахстанских отношений стало новое Соглашение о расширенном партнерстве и сотрудничестве.

После обретения независимости Казахстан всегда демонстрировал большую восприимчивость к политике Евросоюза и США

Безусловно, выход европейско-казахстанских отношений на столь высокий уровень был бы невозможен без стремления к этому самой Астаны. Тем более, после обретения независимости Казахстан всегда демонстрировал большую восприимчивость к политике Евросоюза и США. Это во многом связано с тем, что РК остро нуждается в Западе для привлечения инвестиций и технологий, поддержания имиджа «демократической страны с развитой рыночной экономикой» и проявляет традиционно значительный интерес к расширению возможностей проведения многовекторной политики.

Особенно ярко это стало заметно после начала военной операции США/НАТО в Афганистане. В этой связи весьма показательным является то, что уже в 2002 году Казахстан стал членом Союза европейских футбольных ассоциаций (УЕФА), в 2003 году  подал заявку на председательство в ОБСЕ и начал регулярно проводить «Дни Европы». А на период 2009-2011 годов государство приняло специальную государственную программу «Путь в Европу», аналогов которой не было и нет в какой-либо другой стране Центральной Азии.

Несмотря на интенсификацию европейско-казахстанских политических отношений после 2001 года, позиции Евросоюза в Казахстане все же остаются относительно неустойчивыми и размытыми, подверженными многочисленным рискам.

Высокое раздражение вызывает европейская критика казахстанской политической модели, в первую очередь избирательного процесса, а также роли и места президента в политической системе страны

Главным образом это определяется многовекторной политикой самой Астаны, подходами Москвы и Пекина, в том числе по координации усилий в регионе. Кроме того Казахстан в ряде случаев принципиально не готов к углублению и расширению связей с Евросоюзом, испытывая даже определенное недоверие к ЕС. В частности, традиционно высокое раздражение вызывает европейская критика казахстанской политической модели, в первую очередь избирательного процесса, а также роли и места президента в политической системе страны.

Не менее болезненно воспринимаются заявления тех или иных европейских политиков по поводу различных внутренних событий, например, таких как в Жанаозене в 2011 году.

Более того определенное разочарование Казахстана в политике Евросоюза также может быть связано со сложностью и длительностью переговоров с ЕС о вступлении РК в ВТО: переговоры велись с 1993 года по 2015 год – момент вступления в Организацию. Скорее всего, непростыми для Астаны были и переговоры по Соглашению о расширенном партнерстве и сотрудничестве, которые велись с 2011 года, а само СРПС подписано только в декабре 2015 года и пока еще не ратифицировано Европарламентом.

Результаты европейской политики в Казахстане все еще достаточно скромны

В итоге результаты европейской политики в Казахстане все еще достаточно скромны. С подобной оценкой согласны и многие казахстанские эксперты, в том числе опрошенные Центром актуальных исследований «Альтернатива» в рамках проекта по анализу итогов реализации Стратегии ЕС в Центральной Азии. Например, Наргис Касенова считает, что «влияние ЕС отсутствует и, как следствие, нет особых достижений по линии демократизации». В свою очередь, Аскар Нурша уверен, что «пока речь идет только об усилении дипломатического присутствия ЕС».

Тем более что, несмотря на наличие в стране основных атрибутов западного общества, в том числе достаточно развитого неправительственного сектора, политическая система РК пока остается далека от европейских стандартов: особенно учитывая характерную сильную властную вертикаль и фактическое отсутствие политической оппозиции в ее европейском понимании.

Экономическое воздействие ЕС на РК пока остается довольно значительным, однако в будущем оно может кардинально ослабнуть.

Рассматривая Казахстан в качестве достаточно важного поставщика энергоресурсов – страна располагает не менее 4% мировых запасов нефти и 20% урана, а также некоторых видов другого сырья, – Евросоюз и европейские компании заняли определенные ниши в целом ряде стратегических секторов казахстанской экономики. Как представляется, наиболее прочно ЕС закрепился в финансовом сегменте экономики Казахстана, а на страны-члены Евросоюза приходится около 32% внешнего долга РК.

С учетом же межфирменной задолженности доля ЕС во внешнем долге Казахстана составляет не менее 52%. Кроме того, более 50% всех накопленных иностранных финансовых ресурсов, преимущественно инвестиций в экономике РК имеют европейское происхождение. Показательно, что за период 2000-2014 годов инвестиции из ЕС выросли примерно в 10 раз.

Поставки нефти из Казахстана уже достигают порядка 18% нефтяного импорта ЕС, урана – 25% потребностей французской атомной энергетики

Причем, основные объемы финансов из Евросоюза сосредоточены, главным образом, в нефтегазовой и урановой отраслях. Поставки нефти из Казахстана уже достигают порядка 18% нефтяного импорта ЕС, урана – 25% потребностей французской атомной энергетики. Да и сама проектная активность европейских компаний связана преимущественно с освоением крупнейших нефтегазовых месторождений («Кашаган», «Карачаганак», «Тенгиз»), а также транспортировкой нефти (трубопровод «Тенгиз-Новороссийск») и добычей урана.

Всего же за период 2000-2014 годов европейско-казахстанский товарооборот вырос примерно в 12-13 раз. В результате, Евросоюз стал ведущим торговым партнером Казахстана, опередив Россию и Китай.

Одновременно с развитием торговых связей, Евросоюз сделал акцент на вовлечение Казахстана в европейские инфраструктурные программы, которые к тому же повлияли на многие стратегические установки Астаны в последующие годы. Так с 1996 года Казахстан принимает участие в программе ИНОГЕЙТ, которая уже оказала достаточно сильное влияние на нашу страну.

Основными потребителями казахстанской нефти стали Франция, Италия, Бельгия, Австрия, Румыния, Нидерланды и Швейцария

В 2014 году поставки нефти в Европу уже достигли порядка 48 млн тонн, что соответствует примерно 70% нефтяного экспорта Казахстана. Основными потребителями казахстанской нефти стали Франция, Италия, Бельгия, Австрия, Румыния, Нидерланды и Швейцария. В свою очередь, поставки урановой руды в Европу составили порядка 2 тыс. тонн или примерно 10% уранового экспорта РК.

Несмотря на достаточно высокое экономическое влияние Евросоюза на Казахстан, позиции ЕС в РК подвержены значительным рискам. Основным из них является риск внешней конкуренции. Наиболее сильным соперником Евросоюза считается Китай, который уже вовсю теснит западные компании в нефтегазовой отрасли Казахстана. Если на начало наступившего века бизнес-структуры США и Евросоюза контролировали свыше 70% добычи нефти в стране, то в 2014 году – уже чуть менее 50%. И наоборот, влияние Китая в казахстанской нефтегазовой отрасли непрерывно росло. В настоящее время китайские компании контролируют уже более 25% добычи нефти в Казахстане.

Европейский бизнес нацелен на вывоз нефти и урана

Хотя ЕС пока обладает довольно значительным влиянием на РК, тем не менее, европейские экономические позиции здесь являются все же неустойчивыми. Это определяется, прежде всего, отсутствием взаимозависимости между Евросоюзом и Казахстаном. Европейский бизнес нацелен на вывоз нефти и урана.

Так в 2014 году поставки в государства Европейского Союза включали в основном сырье, в то время как доля готовой продукции не превышала 2%.

В свою очередь, поставки из Евросоюза в Казахстан в том же году более чем на 80% состояли из готовой продукции. Учитывая то, что экономический интерес ЕС в РК фактически ограничивается лишь нефтью и ураном, то перспективы европейско-казахстанского взаимодействия будут определяться потребностью Европы в этих энергоносителях. Между тем, вовсе не факт, что в дальнейшем Евросоюз станет нуждаться в поставках наших нефти и урана.

Европейский бизнес должен начать проявлять интерес к развитию именно перерабатывающих отраслей казахстанской экономики

С одной стороны, нефтегазовые компании государств-членов ЕС могут покинуть Казахстан в случае вполне вероятного выхода месторождений «Тенгиз» и «Карачаганак» на стадию уменьшающейся добычи, а также дальнейшей пробуксовки Северо-Каспийского проекта. Тем более, всему этому способствуют относительно низкие цены на нефть, которые порой делают проекты по добыче затратными и даже нерентабельными. С другой стороны, потребности Евросоюза в казахстанском уране с высокой долей вероятности в будущем могут снизиться. Дело в том, что у ЕС уже есть такие крупные поставщики урана как Канада и Австралия. К тому же, сами европейские государства, скорее всего, по-прежнему не будут строить грандиозных планов по развитию атомной энергетики. В общем, европейский бизнес должен начать проявлять интерес к развитию именно перерабатывающих отраслей казахстанской экономики.

На протяжении 90-х годов прошлого века основными площадками для развития европейско-казахстанских отношений в сфере безопасности выступали именно СБСЕ/ОБСЕ и НАТО. При этом, если связи с ОБСЕ носили и носят для РК в целом больше политическое значение, то взаимодействие с НАТО изначально фокусировалось именно на вопросах военной безопасности и в первом десятилетии XXI века постепенно приобрело партнерский характер.

С началом международной антитеррористической компании в Афганистане отношения между ЕС и РК в сфере безопасности получили импульс к развитию

Тем не менее, собственно европейско-казахстанские связи в рамках НАТО были и остаются слабыми, учитывая то, что ключевую роль в этой организации играют США. Только с началом международной антитеррористической компании в Афганистане отношения между ЕС и РК в сфере безопасности получили импульс к развитию, так как именно с этого времени Евросоюз приступил к поэтапному созданию собственных региональных инструментов в сфере безопасности.

Евросоюз относительно успешно использует «мягкую силу» в Казахстане. На фоне довольно высокого информационного влияния США/Запада, ЕС сумел сформировать многочисленные механизмы взаимодействия с казахстанской общественностью: различные грантовые программы, проекты и институты, предполагающие, в том числе широкие возможности трудоустройства и обучения. В этой связи, скорее всего, не случайно, что магистральным и локомотивным направлением европейской социальной политики в Казахстане выступает именно образовательное. Особо показательны и символичны достижения ЕС с точки зрения продвижения в РК европейских образовательных стандартов: еще в 2010 году Казахстан стал первой страной Центральной Азии, официально присоединившейся к Болонскому процессу. Это свидетельствует и о достаточно высокой эффективности в казахстанских условиях целого ряда образовательных программ Евросоюза, которые существенно дополнили те же американские программы.

Хотя ЕС оказывает сильное влияние на интеллектуальную прослойку казахстанского общества, широкие слои населения РК по большому счету даже не осведомлены о деятельности Евросоюза

Несмотря на увеличивающиеся масштабы европейско-казахстанских социальных контактов, позиции Евросоюза в Казахстане в целом все же неустойчивы. Хотя ЕС оказывает сильное влияние на интеллектуальную прослойку казахстанского общества, широкие слои населения РК по большому счету даже не осведомлены о деятельности Евросоюза. В итоге, даже, несмотря на сохраняющуюся взаимную заинтересованность Евросоюза, и Казахстана в развитии отношений, на пути роста европейского влияния пока остается очень много препятствий. В этой связи, в перспективе позиции ЕС в РК представляются неясными, зависящими от многих трудно просчитываемых факторов, в том числе и форс-мажорного характера. С одной стороны, нельзя исключать того, что европейское и в целом, западное влияние в РК может резко возрасти в случае «смены поколений», прихода к власти прозападных или националистически настроенных политиков, либо сильных потрясений в России или Китае.