, 
Алексей Цеховой: казахи – классики проектной философии (видео)
Апологет проектного менеджмента считает, что казахстанцам сложно изменить всю систему, но когда речь идет о каком-то проекте, то тут государственная машина показывает завидную эффективность, будь то строительство Астаны или проведение ЭКСПО.
Фото: bi-group.kz
Модернизация сознания – это постоянная эволюция личности, - считает профессор Алексей Цеховой, глава Союза проектных менеджеров Казахстана. По его мнению, чтобы войти в 30-ку конкурентоспособных государств, надо увеличить прослойку проактивных людей в управлении государством. Проактивный человек — это человек, способный самостоятельно принять решение и нести за него ответственность. Но беда в том, что их мало, не более 10%. Остальные 90% нашего населения реактивны, то есть мгновенно реагируют на изменение ситуации исходя не из морально-этических норм, а обыкновенного прагматизма. Таким образом, задача состоит в поиске этих проактивных людей, которые могут вести за собой большинство.
Следовательно, нужно создавать группы людей, объединенных какой-то одной общей целью.
Высшей формой самовыражения является осознанная взаимозависимость независимых людей
А для этого нужно хотя бы понимать, что такое эмоциональный интеллект, который сегодня является нормой в проектном мышлении. Эмоциональный интеллект - это способность управлять как собственными эмоциями, так и эмоциями других людей. Именно это качество делает человека независимым. Но еще одной ключевой ошибкой нашего сознания является ложный посыл о том, что независимость является высшей формой развития личности. Высшей формой самовыражения является осознанная взаимозависимость независимых людей.
«Путь к осознанной взаимозависимости не так уж и сложен. Я с удовольствием делюсь этим тезисом, потому как сам прошел каждую из этих коллизий. Каждый раз, когда я нахожу в себе ошибочное поведение, возвращаюсь в ту или иную практическую ситуацию, где я поступил неправильно. Это позволяет заложить в сознании новую норму поведения. Выстраивая отношения с людьми надо сначала стремиться понять, а потом быть понятым. Удивительная вещь – у реактивных людей чаще всего именно это неумение понять других и является ахиллесовой пятой. Большая часть реактивных людей, искренне стремящихся изменить мир, слишком динамичны и поэтому не хотят слышать возражения других. Это ужасно. Поэтому, ключевой момент модернизации сознания больше всего нужен нам в поведенческом контексте, в способности выстроить отношения с окружающими людьми. Вот этой культуры у нас нет. Само по себе проектное управление не является панацеей. Это инструмент для изменения мышления», - считает Алексей Цеховой. Но при этом, как выяснилось, мы, казахи, просто созданы для проектного управления.
В то же время, бытует мнение, что государство само по себе, как институт, не всегда имеет возможность привлекать в свои ряды проактивных людей. Это машина, аппарат регулирования и контроля. А проактивность – это творчество. Где же искать этих людей в нашем обществе? Вместе с тем, роль государства во внедрении инструментов проектного управления очень велика. Так, более тринадцати лет все усилия энтузиастов, желающих внедрить проектный менеджмент в госуправлении, оказывались малоэффективными. Но когда с этой инициативой выступило официальное лицо в лице Генерального прокурора, отношение резко изменилось. Люди просто посмотрели на процесс с другой точки зрения. Мы начали понимать, что бороться нужно не с коррупцией, а с самой возможностью ее возникновения. Понимание необходимости такого инструмента созрело не только у нас, но и во всем мире. Наши ближайшие соседи – Китай и Россия - начали применять его раньше нас.
Правда, теперь возникла другая опасность – внедрение проектного управления может превратиться в кампанию, где важнее доложить о создании еще одного проектного офиса, чем его реальная эффективность. Потом идея традиционно будет дискредитирована и о ней благополучно забудут, как о многих хороших инициативах до нее. Поэтому, специалисты предупреждают, что к проектному управлению нельзя приступать до тех пор, пока не будут исследованы все детали, даже если это займет больше времени, чем ожидалось.
Применим ли проектный подход к такой экзотической сфере, как модернизация сознания? И вообще, что же это на самом деле? Очевидно, что прежде всего она должна включать в себя такие понятия, как доверие прежде всего между властью и обществом, между бизнесом и властью, между населением и государством. Над этим должна работать команда сильнейших конфликтологов, культурологов, специалистов по социальной психологии и т.д. Но по сути, каждый из нас должен осознать, что модернизация сознания – это глубокое и постоянное изменение самого себя.
Но возможно ли внедрение проектного подхода в такой зарегулированной, консервативной структуре, как государство?
