, 
Шахтеры и металлурги последовали примеру нефтяников
26-ю годовщину независимости страна встречает крупнейшей за последние несколько лет забастовкой карагандинских пролетариев. Всю неделю сотни шахтеров «АрселорМиттал Темиртау» бастовали прямо на рабочих местах. Под землей…
Шесть лет назад случился расстрел нефтяников Жанаозеня – позорная, кровавая страница в истории Казахстана, о которой власть предпочитает не вспоминать, лакируя социально-экономическую действительность дорогостоящими имиджевыми событиями, победными докладами, декларациями о том, что «народ и партия едины» и искусственной атмосферой всеобщего праздника жизни.
Как промежуточный итог политики «стабильности и согласия» – забойная забастовка шахтеров, движущей пролетарской силы, прямо под самым боком у официальной Астаны.
Ситуация по-прежнему далеко неоднозначная и говорить о том, что конфликт шахтеров с владельцами «АрселорМиттал Темиртау» сходит на нет, рано.
Напомним, что 11 декабря казахстанские интернет-пользователи узнали, что рабочие ряда шахт («Шахтинская», «Казахстанская», имени Ленина и «Тентекская») «АрселорМиттал Темиртау» отказались выходить забоя. Компания тут же объявила акцию несанкционированной, правда, вскоре уже информировала о начале «диалога». Забастовка шахтеров становится едва ли не основным обсуждаемым в сети информационным событием.
На следующее утро шахтерский актив встретился с менеджерами «АрселорМиттал Темиртау», профсоюзом угольщиков «Қоргау» и руководством области. Но, тем не менее, рабочие заявили, что будут бороться за выполнение своих требований «до последнего». Всего их в шахтах порядка семи сотен. На поверхности группа поддержки, родные и близкие, которые обеспечивают доставку питания, воды, одежды бастующим.
Вокруг забастовки начинается сумбурная правительственная суета. Как заявляет министр труда Тамара Дуйсенова, минимум рабочие получают 208 тысяч тенге, что требования по льготному выходу на пенсию в 50 лет тоже вполне себе выполняются.
Вскоре и заместитель министра внутренних дел Ерлан Тургумбаев вынужден был опровергать куда более тревожную информацию о том, что в Караганды введены спецназ и техника. При этом высшее политическое руководство хранит стоическое молчание, более того почему-то такую же паузу выдерживает глава правительства.
Если верить публикациям, то премьер отметился телефонной беседой с главой Mittal Steel Company, стальным магнатом и миллиардером Лакшми Митталом, по итогам которой страну нынче пугают «необратимыми последствиями», в связи с вынужденным закупом угля у внешних поставщиков!
Правящая партия, точнее первый заместитель председателя «Нур Отан» Мухтар Кул-Мухаммед комментирует события в таком ключе, что становится очевидно, в чем заключается тактика и последующие шаги власти.
– Это сугубо трудовой конфликт, который носит исключительно экономический характер. Работодатели уже частично выполнили поставленные условия, однако проблемы есть и их надо решать. При этом нельзя допустить повышения цен на уголь. Поэтому необходимо достичь согласия через диалог и взаимопонимание между шахтерами и собственниками предприятия. Для этого следует выйти из шахты, сесть за стол переговоров и обсудить все существующие вопросы в спокойной обстановке.
Высшее руководство прибыльной «АрселорМиттал Темиртау», в свою очередь, настаивает, что поднять зарплату шахтерам в силах лишь на 30%, да и то далеко не всем, а не в два раза, как того требуют забастовщики. Мол, это приведет к закрытию ряда шахт, массовым увольнениям и к другим негативным последствиям. В ответ уже бастуют все восемь шахт компании.
Практика повышения зарплат или разговоров об этом в районе не свыше 30% – это отдельная история, которая связана с бизнесом транснациональной компании Лакшми Миттала в Казахстане. 11 лет назад после взрыва на шахте Ленина погиб 41 шахтер. Начались митинги и забастовки горняков, их поддержали металлурги компании. По итогам был подписан документ, в котором оклады повышались на 29%. Еще через шесть лет рабочие потребовали увеличить выплаты на 30%. Компания отказалась. Зато три года назад урезали заработок на четверть…
Все действия властей и инвесторов, по сути, были направлены на то, чтобы вынудить шахтеров подняться и отчасти им это удавалось. Периодически появлялись сообщения, что на родных рабочих, оказывается давление, что к сознательности трудящихся заставляют взывать рабочих-металлургов. То есть вместо того, что принято называть «диалогом» — информационный пресс, с наработанный практикой административного воздействия.
Горняки же отказывались от того, чтобы профсоюз угольщиков «Коргау» представлял их на переговорах, которые вдобавок идут непонятно в каком режиме. Ведь, по словам представителей шахтеров, работодатель настаивал исключительно на полном прекращении забастовки. Также проходит информация, что компания «АрселорМиттал Темиртау» уже подала с суд на забастовщиков.
Вместе с этим писали, что профсоюз металлургов «Жактау» поддержал шахтеров и сделал заявление, в котором требует, чтобы сталевары тоже были включены в состав переговорной комиссии. В противном случае возможны акции протеста. Это уже куда более серьезный симптом.
Именно таких выступлений боится власть. Здесь снова стоит вспомнить об эффекте трагедии Жанаозеня. Тогда многие наблюдатели и эксперты отмечали, что власти куда «рентабельней» будет применить жестокие методы, разогнать и затем осудить рабочих, нежели показать свою слабость и платить уже не только одним непокорным нефтяникам.
