, 
Великая американская стена как символ популизма
Несостоятельность политики Брексита в Великобритании и негативная реакция на президента Дональда Трампа во время промежуточных выборов в США заставляют пересмотреть взгляды на популистскую волну, нахлынувшую на демократические страны мира в последние годы. Более того, такой пересмотр следовало провести уже давно.
Популизм – расплывчатый термин, применяемый к множеству разнообразных политический партий и движений, но его общим знаменателем является недовольство элитой, находящейся у власти. На президентских выборах 2016 года обе главные партии США столкнулись с популистской реакцией на глобализацию и торговые соглашения. Некоторые эксперты даже стали объяснять избрание Трампа популистской реакцией на либеральный международный порядок, существующий уже семь десятилетий. Но такой анализ является излишне упрощённым. Результат тех выборов определялся многими факторами, и внешняя политика не была среди них главным.
Популизм не является чем-то новым. Он такой же американский, как яблочный пирог. Некоторые популистские явления, например, президентство Эндрю Джексона в 1830-х годах или Прогрессивная эра в начале XX века, привели к реформам, укрепившим демократию. А другие, например, анти-иммигрантская, антикатолическая Партия незнаек (Know-Nothing) в 1850-х годах или сенатор Джо Маккарти и губернатор Джордж Уоллес в 1950-х и 1960-х годах, делали акцент на ксенофобии и исключительности. Новая волна американского популизма включает в себя оба вида.
Истоки популизма являются одновременно и экономическими, и культурными. Они стали предметом важных социологических исследований. Пиппа Норрис из Гарварда и Рональд Инглхарт из Мичиганского университета выяснили важную роль культурных факторов, возникших задолго до выборов 2016 года. Избиратели, потерявшие работу из-за зарубежной конкуренции, были склонны поддерживать Трампа, но его поддерживали также белые мужчины в возрасте, которые потеряли свой статус в ходе культурных войн, начавшихся в 1970-е годы. Эти войны принесли с собой смену ценностей, связанных с расовой и гендерной принадлежностью, а также сексуальными предпочтениями. Как пишет Алан Абрамовиц из Университета Эмори, на республиканских праймериз наличие расового недовольства у избирателей было самым точным индикатором, что они проголосуют за Трампа.
Но экономические и культурные объяснения не являются взаимоисключающими. Трамп напрямую связал эти проблемы, утверждая, что нелегальные иммигранты лишают американских граждан рабочих мест. Символическое строительство стены вдоль южной границы Америки стало удобным лозунгом, объединившим его избирательную базу вокруг этих проблем. Именно поэтому он совершенно не готов расставаться с этой идеей.
Даже если бы не было экономической глобализации и либерального международного порядка, даже если бы не было великой рецессии после 2008 года, внутренние культурные и демографические перемены в США в любом случае привели бы к определённой степени популизма. Америка уже видела такое в 1920-х и 1930-х годах. В течение первых 20 лет XX века в США приехали пятнадцать миллионов иммигрантов, и многие американцы стали серьёзно бояться, что эта масса их подавит. В начале 1920-х годов началось возрождение «Ку-клукс-клана», который добился принятия в 1924 году закона о национальном происхождении с целью «не допустить размывания нордической расы» и «защитить старую, однородную Америку, которую они почитали».
Избрание Дональда Трампа в 2016 году точно так же является скорее следствием, а не причиной глубоких расовых, идеологических и культурных расколов, которые разрастались в ответ на движения за гражданские права и освобождение женщин в 1960-е и 1970-е годы. По всей видимости, популизм в США будет сохраняться, учитывая, что рабочие места уничтожаются роботами (а также внешней торговлей), а культурные перемены по-прежнему вызывают острые разногласия.
Урок для политических элит, которые выступают за глобализацию и открытую экономику, заключается в том, что им следует уделять больше внимания проблемам экономического неравенства, а также активней помогать приспосабливаться к переменам (как внутренним, так и внешним) тем, на кого эти перемены негативно влияют. Отношение к иммиграции улучшается, когда улучшается состояние экономики, однако она всё равно остаётся культурной проблемой, вызывающей эмоции. По данным опроса, проведённого Pew в середине 2010 года, когда последствия Великой рецессии достигли пика, 39% американцев взрослого возраста считали, что иммигранты укрепляют их страну, а 50% называли их тяжёлым бременем. В 2015 году уже 51% американцев утверждали, что иммигранты укрепляют их страну, а 41% называли их бременем. Иммиграция – это источник сравнительного преимущества Америки, но политические лидеры должны продемонстрировать свою способность управлять национальными границами (физическими и культурными), если они хотят отразить атаки нативистов, особенно в те моменты и в тех местах, где ощущаются экономические трудности.
Не следует делать больших выводов по поводу долгосрочных тенденций в американском общественном мнении на основе горячей риторики в ходе выборов 2016 года или великолепного использования Трампом социальных сетей с целью манипулировать новостной повесткой с помощью раскалывающих общество культурных проблем. Хотя Трамп выиграл в Коллегии выборщиков, он получил на три миллиона меньше голосов. По данным опроса, проведённого в сентябре 2016 года, 65% американцев считали, что глобализация в основном полезна для США, несмотря на их озабоченность по поводу рабочих мест. И хотя в данных опросов всегда есть вероятность фрейминга (под влиянием формулировок или порядка вопросов), нельзя сказать, что ярлык «изоляционизм» точно описывает нынешние взгляды американцев.
Начиная с 1974 года, Чикагский совет по глобальной политике ежегодно задаёт американцам вопрос: должны ли США принимать активное участие в мировых делах или им следует оставаться в стороне. В течение всего этого периода примерно треть общества упорно придерживается изоляционистских взглядов, следуя традициям XIX века. Их число достигло 41% в 2014 году. Вопреки популярному мифу, 2016-й год не стал высшей точкой изоляционизма после 1945 года: в период выборов 64% респондентов заявляли, что поддерживают активное участие США в мировых делах. А по данным опроса 2018 года, эта цифра выросла до 70%. Это самый высокий уровень с 2002 года (когда он был достигнут под влиянием терактов 11 сентября).
Мощная поддержка иммиграции и глобализации в США не вписывается в представления о том, что «популизм» является проблемой. Этот термин остаётся туманным, и он слишком мало объясняет, причём особенно сейчас, когда поддержка политических сил, которые пытаются описывать этим термином, похоже, начинает угасать.
Джозеф Най – профессор Гарвардского университета, автор готовящейся к выходу книги «Важна ли мораль? Президенты и внешняя политика от Рузвельта до Трампа»
Copyright: Project Syndicate, 2019.
