Что Токаев должен знать об ошибках Сталина

Пандемия, как и война, должна вынудить нас пересмотреть принципы управления. СССР проигрывал войну до тех пор, пока Сталин замыкал на себе принятие всех решений. Нам важно усвоить  уроки истории с точки зрения системы управления в периоды отчаяния и растерянности. И первый шаг к этому – признание ошибок.

24 мая 1945 г. в Кремле состоялся торжественный прием в честь командующих войсками Красной Армии. И. Сталин на нем произнес свой знаменитый тост (цитируется не полностью, полный текст можно найти в Интернете): «… У нашего правительства было немало ошибок, были у нас моменты отчаянного положения в 1941-42 гг., когда наша армия отступала, покидала родные нам села и города Украины, Белоруссии, Молдавии, Ленинградской области, Карело-Финской республики, покидала, потому что не было другого выхода. Какой-нибудь другой народ мог сказать: вы не оправдали наших надежд, мы поставим другое правительство, которое заключит мир с Германией и обеспечит нам покой. Это могло случиться, имейте в виду.  (…) Повторяю, у нас были ошибки, первые два года наша армия вынуждена была отступать, выходило так, что не овладели событиями, не совладали с создавшимся положением. Однако русский народ верил, терпел, выжидал и надеялся, что мы всё-таки с событиями справимся. Вот за это доверие нашему правительству, которое русский народ нам оказал, спасибо ему великое! За здоровье русского народа!».

Рисунок 1 Михаил Хмелько «Тост за великий русский народ»

По сути, это было признание Верховным главнокомандующим низкого качества управления страной как минимум в первые два года войны, что, собственно, и  привело страну к краю пропасти.

Пандемия, как это стало сейчас очевидно, обнажила системные недостатки модели управления, которая досталась нам в наследство от Советского союза, которые были заложены Сталином еще в 30-е годы, когда он уже был безраздельным правителем.

Кадры решают все

Помните знаменитую фразу И. Сталина «Кадры решают все»? Ниже мы приводим выдержки из резолюций ВКП (б), которые звучат как нельзя более актуально сейчас, спустя почти сто лет.

 «Опыт показал, что слабости нашей организационной работы по подбору людей и проверке исполнения до сих пор не преодолены (выделено мной – Ж.А.). Распыление дела подбора кадров между производственно-отраслевыми отделами привело к снижению размаха организационной работы, затруднило необходимое передвижение работников из одной отрасли в другую, выдвижение людей, целесообразное использование их на тех участках, которые в данный момент представляют особую важность для партии. Распыление дела подбора кадров по различным производственно-отраслевым отделам партийного аппарата стало прямым тормозом успешного разрешения задачи подбора и распределения кадров». Это из резолюции XVIII съезда ВКП(б) по докладу А. Жданова, принятой 20 марта 1939 г.

А вот про работу промышленности из резолюции XVIII конференции ВКП (б), принятой 18 февраля 1941 г.:

«XVIII Всесоюзная конференция ВКП(б) считает, что неудовлетворительная работа ряда отраслей промышленности объясняется, прежде всего, тем, что:

а) наркоматы ведут свою работу во многом бюрократически, не добираются еще до каждого отдельного предприятия, «руководят» своими предприятиями не по существу, а формально, путем бумажной переписки;

б) наркоматы не проверяют исполнение своих решений директорами предприятий и ограничивают, таким образом, рамки своей руководящей работы заседаниями коллегий и принятием решений, не понимая, что решения принимаются не для самих решений, а для их исполнения, не понимая, что главную часть руководящей работы должна составлять не заседательская работа и не принятие решений, а повседневная проверка исполнения этих решений (выделено мной – Ж.А.);

в) многие местные партийные организации вместо того, чтобы помочь предприятиям своей области, города, района, ослабили свою работу как в промышленности, так и на транспорте, неправильно полагая, что они не несут ответственности за работу промышленности и транспорта;

г) местные парторганизации так же, как и хозяйственные организации, не понимают смысла и значения проверки исполнения и не помогают ввиду этого наркоматам и главкам наладить повседневную проверку исполнения решений наркоматов директорами подчиненных им предприятий».

Да, СССР в тридцатые годы удалось добиться серьезного роста промышленного производства, освоить выпуск новых видов продукции, но это стало результатом массированных инвестиций, основным источником которых было население Советского Союза (смотрите рисунок 2).

 

Такая нагрузка на население не могла сказаться на качестве жизни, что иллюстрирует.

таблица 1. Мы видим, что практически по всем видам продуктов уровень потребления снизился. 

	1928 г.	1940 г.	Разница между 1940 и 1928
Хлебные продукты (хлеб в переводе на муку, мука, крупа, макаронные изделия)	214.0	195.0	-19.0
картофель	130.0	118.0	-12.0
овощи и бахчевые	72.0	67.0	-5.0
мясо и сало (с гольем)	32.0	24.0	-8.0
рыба и рыбные продукты	3.5	5.1	1.6
Молоко и молочные продукты в молоке	182.0	143.0	-39.0
яйца - штук	60.0	54.0	-6.0
масло растительное	2.6	2.3	-0.3
сахар	7.5	8.7	1.2

Выпуск промышленной продукции отличался высоким уровнем брака. Например, в декабре 1935 г. ЦУНХУ Госплана СССР в записке «О браке продукции военной промышленности» сообщало правительству: «Военное машиностроение дало за 10 месяцев 1935 г. браку на 156,6 млн. рублей, что составляет 7,2% от общего выпуска продукции этой отрасли. (…) Сумма потерь от брака равносильно тому, что свыше месяца военное машиностроение работало вхолостую» (цитируется по Н.С. Симонов. Военно-промышленный комплекс СССР в 1920 – 1950-е годы: темпы экономического роста, структура, организация производства и управления).

Но самый главный итог сталинской индустриализации – это то, что значительная доля ее результатов оказалась уничтожена в первые месяцы войны. То есть, все потери и страдания советского народа оказались напрасными.

«В результате военных потерь, а также эвакуации сотен предприятий валовая продукция промышленности СССР с июня по ноябрь 1941 года уменьшилась в 2,1 раза. В ноябре и декабре 1941 года народное хозяйство СССР не получило ни одной тонны угля из Донецкого и Подмосковного бассейнов. Выпуск проката чёрных металлов — основы военной промышленности — в декабре 1941 года уменьшился против июня 1941 года в 3,1 раза; производство проката цветных металлов, без которого невозможно военное производство, за тот же период сократилось в 430 раз; производство шарикоподшипников, без которых нельзя выпускать ни самолётов, ни танков, ни артиллерии, сократилось в 21 раз» (из книги Н.А. Вознесенского Военная экономика СССР в период Отечественной войны).

Почему управление было плохим?

В теории информации есть 10-й теорема Клода Шеннона, которая, в упрощенном виде гласит:

Если в сообщение появляется шум, то количество шума, которое может быть устранено каналом коррекции, ограничено количеством информации, которое может быть передано по этому каналу.

Тридцатые годы – это годы концентрации Сталиным власти в своих руках. В конечном итоге, он своего добился, но это же привело к тому, что на его плечи легло бремя принимать решения по множеству вопросов. На него обрушился вал разнообразной информации из разнообразных же источников. И проблема не только в том, что ее было много, но и в том, что в этом потоке было очень много информационного шума. Очистку от шума должны были осуществлять аппарат ЦК ВКП (б), помощники Сталина (А.Н. Поскребышев и его аппарат), члены политбюро. Но, во-первых, никто не хотел брать на себя ответственность за то, что заслуживает внимание вождя, а что не заслуживает. Большой террор внес в это свою лепту. Во-вторых, информационный поток был до такой степени мощным, что сил аппарата не хватало для коррекции.

Простой пример – разведсводки накануне войны. Их было много, они противоречили друг другу. Но никто не занимался их анализом и оценкой – они сразу же шли на стол Сталину. Ни П.М. Фитин, руководитель внешней разведки НКВД/НКГБ, ни Ф.И. Голиков, начальник ГРУ, просто не хотели брать на себя ответственность за выводы и рекомендации, оставив это вождю. В итоге, Сталин, не имеющий ни специальных навыков, ни достаточного времени должен был сам выбрать каким донесениям верить, а каким нет. В итоге получилось то, что получилось: необходимые решения своевременно не были приняты. И в этом виноват сам Сталин – именно он создал систему концентрации власти в одних руках, при которой к нему стекается гигантский поток информации, наполненный шумом.

Принятие решения в условиях неполной и частично недостоверной информации – явление довольно обыденное. И ошибки из-за этого совершаются регулярно. Но дело в том, что в условиях диктатуры властителя просто накрывает вал недостоверной информации, что ведет к экспоненциальному росту ошибочных решений, что естественно сказывается на качестве управления.

В системах с распределенными властными полномочиями информационные потоки разделяются по различным адресатам, что позволяет лучше улавливать шум и вычищать его.

Управление военного времени

Как только началась война, пороки сталинской модели управления дали о себе знать и практически сразу же поставили страну на грань поражения.

Скорее интуитивно, чем осознанно, отчасти случайно, отчасти под давлением обстоятельств система управления стала меняться.

Во-первых, был учрежден Государственный комитет обороны. Его председателем стал сам Сталин. И хотя ГКО обладал всей полнотой власти в стране и мог решать любые, в том числе военные, вопросы, он сосредоточился на организации военной экономики и жизни тыла. При нем создавались различные рабочие группы, комитеты, был учрежден специальный институт уполномоченных ГКО.

Особенность ГКО как органа государственного управления заключалась в том, что несмотря на то, что большинство постановлений подписывалось Сталиным, он редко принимал участие в обсуждении и выработке решений по проблемам, отраженным в этих постановлениях. Таким образом, члены ГКО были вынуждены заниматься анализом поступающей информацией и брать на себя принятие решений. Обстановка не позволяла, как это было до войны, перекидывать ответственность на И. Сталина.

Оперативное бюро ГКО, созданное в декабре 1942 г., хоть и было по статусу ниже самого ГКО, что естественно, обладало очень широким кругом полномочий и принимало собственные, без участия вождя, решения. Чтобы был понятен круг полномочий Оперативного бюро, приведу вопросы, отнесенные к его ведению в мае 1944 г.: контроль и наблюдение за работой всех наркоматов оборонной промышленности (перечислены Наркоматы авиапрома, танкопрома, боеприпасов, вооружения, судпрома), Наркоматов железнодорожного и водного транспорта (НКПС, речфлот, морфлот, ГУСМП), Наркоматов черной и цветной металлургии, Наркоматов угольной, нефтяной, химической, резиновой, бумажно-целлюлозной, электротехнической промышленности, Наркомата электростанций (по книге Ю. Горьков Государственный комитет обороны постановляет).

Во-вторых, пусть и довольно стихийно, возросла роль и ответственность местных партийных и советских органов власти. В уже цитировавшейся резолюции XVIII конференции ВКП (б) констатировался факт того, что местные партийные комитеты самоустраняются от ответственности за то, что происходит в их регионах. Трудно было ожидать чего-то другого после Большого террора. Но вот пришла война и на них само собой, автоматически, легло бремя решения большого числа вопросов, которые кроме них никто решать и не собирался. Например, пришел эшелон с эвакуированным заводом. Людей надо где-то разместить, обеспечить продовольствием. Надо организовать строительство под прибывший завод, надо разобраться с ушедшими не по назначению эшелонами, надо решить, что делать с недостающим оборудованием. Часть этих вопросов решали уполномоченные ГКО. Но они не могли решить всего и местным начальникам пришлось брать на себя ответственность.

Про генеральный штаб много рассуждать не будем, оставим это военным историкам. Но заметим, что только после того, как во главе него встал А.М. Василевский, человек большой военной культуры, не побоявшийся ответственности за обработку и анализ информации и выработку решений, руководство военными действиями стало более упорядоченным и эффективным.

Война вынудила пересмотреть принципы управления. Угроза поражения заставляла искать лучшие практики, возможные при тоталитарном режиме.

Экономический кризис уже пришел к нам. Время от времени встречается мнение, что в чрезвычайных обстоятельствах требуются чрезвычайные решения. И эти решения – концентрация власти, мобилизационная экономика. Урок войны показывает, что, если бы не сложилась, во многом стихийно, система распределения властных полномочий, когда Сталин добровольно делегировал их своим соратникам и нижестоящим органам управления, страна бы войну проиграла.

Полезный в сложившихся обстоятельствах для нас исторический урок заключается в том, что в чрезвычайных ситуациях эффективнее не сосредотачивать власть в одних руках, а совсем наоборот, рассредоточивать.