, 
Что год грядущий нам готовит?
Хотя Назарбаев по-прежнему «безальтернативен», власть де-факто распадается и теряет свою монолитность. При том, что режим, как ему казалось, сделал все для своего сохранения, там явно что-то пошло не так. Но, что еще более важно, - наблюдается принципиально новое явление: электорат все более явно недовольством качеством госуправления и социально-экономической ситуацией. И триггером этого явления стала пандемия.
Пожалуй, главным событием прошлого года, переходящее в нынешний – можно назвать парламентские выборы. Несмотря на полное игнорирование обществом этого процесса, его результаты, при всей их очевидности, положат начало новой эре политического будущего Казахстана. И вызваны они, увы, будут не конкуренцией идей, а обострением внутренних противоречий. При том, что режим, как ему казалось, сделал все для своего сохранения, там явно что-то пошло не так.
Безальтернативные выборы в парламент проходят за счет успешной мобилизации сторонников с одной стороны и практически полной демобилизации противников с другой. Полная мобилизация была обеспечена за счет серьезного обновления партийного списка правящей партии и ряда административных демаршей, включая, например, максимальную затрудненность работы наблюдателей. Ну а демобилизация противников тоже не составила особого труда: взаимные склоки, ревность, а самое главное – неспособность договориться о единой стратегии и предложить ее обществу. Однако, самую большую помощь власти оказала массовая убежденность общества, что от его позиции ничего не зависит.
Тем не менее, власть относительно успешно протестировала возможные варианты реконфигурации партийного поля перед парламентскими выборами — 2021 и, главное, после них. Речь идет о технологии создания искусственной конкуренции между контролируемыми властью партиями как каналов для выпуска пара протестных настроений. Кроме того, выборы, по замыслу, должны показать, как население реагирует на новые партийные стартапы.
Пандемия коронавируса стала главным фактором ухудшения и без того не слишком благостного социально-экономического положения Казахстана, которое привело не только к продолжению снижения реальных доходов граждан, но и всего государственного бюджета. Как следствие, все это привело к падению рейтингов власти, которое, за отсутствием независимых социологических исследований, скорее ощущается, чем имеет какие-то количественные показатели. И это достаточно зловещий тренд, который совпал с очередным падением цен на нефть и обесценением тенге. Надо сказать, что все это сильно дезориентировало не только население, но и власть. Компенсировать этот шок не смогла даже масштабная помощь государства, которая бесследно растворилась в выплате пресловутых 42.500, напугав рекордным количеством поданных заявок, обнажившим реальное количество населения, нуждающееся даже в такой незначительной помощи.
С политической точки зрения значимым является то, что главными пострадавшими оказались те группы населения, которые уже были критически настроены по отношению к власти, хотя ко второй волне заболевания как общество, так и власти оказались морально в большей степени готовы, чем в начале года. Возможно, это связано с тем, что власти не решились повторить те слишком жесткие ограничения, которые были в начале года. Тем не менее, социально-экономическая ситуация по-прежнему неустойчива, и делать какие-то прогнозы в средне- и долгосрочной перспективе крайне сложно.
В поведении людей проявляются усталость и привыкание к новостям чрезвычайного характера, переходу властью «красной черты», как это происходит, например, с процессом выборов, которые в любой приличной стране являются едва ли не главным событием. Впрочем, массовая апатия уже давно превратилась в социальную норму.
Тем не менее, в Казахстане, как ни парадоксально, сегодня самое сильное, при всей его слабости, гражданское общество, которое авансом можно назвать «революцией достоинства». Правда, к сожалению, (или к счастью?) ее триггером являются не внутренние, а внешние предпосылки в виде провокационных высказываний «коллективного Путина» в адрес Казахстана. Практически при полном молчании официальных органов, мнимые «подарки» России стали массовой повесткой дня, объединившей общество. Фоновыми декорациями для этих дискуссий стали также события вне Казахстана: протесты в Хабаровске, Беларуси, Кыргызстане, и даже президентские выборы в США. «Снаряды» гражданского общества рвутся все ближе к нашим границам.
С одной стороны, Акорда идет на уступки в вопросах, не бросающих прямого вызова власти, и там, где есть возможность снизить градус общественного недовольства, демобилизовать критиков и успокоить ситуацию без серьезного ущерба для имиджа властных структур. Однако, по принципиальным вопросам Акорда по-прежнему проявляет предельную неуступчивость, продолжая давление на гражданское общество. При этом, она до сих пор пребывает в заблуждении, что достаточно добиться решения локальных проблем. Однако упрямая действительность все более настойчиво дает понять – пределы реформ в существующей политической системе исчерпаны. Хотя есть шанс, что режим сумеет сохранить этот хрупкий статус-кво еще некоторое время. И даже больше - иллюзия, что у нашей страны есть шанс медленной, управляемой трансформации. Главное, чтобы режим «не перестарался» и не радикализировал протесты. Но это слишком хороший сценарий, чтобы быть правдой.
Ситуация для власти, при всей ее кажущейся монолитности, непроста. До сих пор она держалась на равнодушии населения, которое выполняло негласный «социальный контракт» (мы не мешаем вам воровать, а вы обеспечиваете нам минимальные социальные гарантии и не мешаете нам выживать). Однако уже сейчас бюджету все сложнее заливать экономику деньгами, а значит, за пришла расплата за патернализм со стороны бизнеса и населения, которое оказалось гораздо беднее, чем у нас было принято считать. Свидетельство тому – хотя бы те 8 млн. заявлений на получение тех самых пресловутых 42.500 и стремительно сокращающийся малый и средний бизнес. Власти теперь будет гораздо труднее сохранять лояльность равнодушного большинства. Раздача денег населению воспринимается не как благодеяние, а как прямая обязанность государства.
Предсказуемость итогов парламентских выборов не должна успокаивать власть. Это будет «пиррова победа». В 2021 году униженное выборами гражданское общество возьмет на себя роль политической оппозиции, или хотя бы то, что может ею стать. Для Акорды это станет новым политтехнологическим вызовом. Понятно, что либерально ориентированных недовольных граждан мегаполисов и, особенно, регионов будут продолжать давить и репрессировать. Но что делать с теми, кто раньше считался социальной базой режима, а теперь выступает против него? Речь идет о схватке между новой и старой бюрократией. Здесь старые грубые технологии уже не сработают.
И здесь фундаментальную роль сыграет то, что институты демократии, которые годами дискредитировались и профанировались: парламент, политические партии, СМИ, контроль над которыми власть расценивает как свое величайшее завоевание, лишится смысла в силу практически нулевого доверия к ним. Настает время платить по счетам за мнимые, а не реальные угрозы.
Для того, чтобы власть сумела удерживать политическую ситуацию хотя бы в неустойчивом равновесии, ей придется придумывать поводы для политической мобилизации, идти на расширение социальных расходов, находить новые источники доходов. Но признаков, что она на это способна, пока никаких нет. А ведь нас ждет множество событий, способных нарушить сложившееся это хрупкое равновесие. Перед обществом опять со всей остротой встали те же вопросы, которые стояли перед ним в 90-е. Только на новом уровне.
