, 
Вернутся ли американские военные в Центральную Азию?
Темур Умаров, Московский центр Карнеги
В недавнем прошлом у США уже были базы в регионе. Но сейчас многое будет зависеть от того, перевесит ли эта выгода неизбежные потери, которые понесут страны Центральной Азии из-за недовольства Москвы и Пекина.
К 20-й годовщине терактов 11 сентября – то есть к 11 сентября 2021 года – американские войска должны окончательно уйти из Афганистана. Это пообещал президент США Джозеф Байден. При этом Вашингтон не хочет полностью терять контроль над происходящим в регионе и, по информации СМИ, планирует перевести часть военного контингента в соседние с Афганистаном страны. Самым удобным вариантом американское военное командование считает Центральную Азию.
Исторически такой вариант выглядит довольно естественно – американские военные базировались в регионе с 2001 по 2014 год. Однако с тех пор многое изменилось – прежде всего, резко ухудшились отношения США с двумя главными внешними партнерами Центральной Азии – Россией и Китаем, которые явно будут не рады американскому возвращению в регион.
Так что Вашингтону предстоит доказать центральноазиатским государствам, что сотрудничество с ним сможет компенсировать неизбежное раздражение двух влиятельных соседей. Сделать это будет непросто, потому что за последнее десятилетие в Центральной Азии окончательно разуверились, что США готовы стать противовесом России и Китаю в регионе.
В поисках союзников
Прошли те времена, когда молодые, недавно получившие независимость страны Центральной Азии высоко ценили любое американское внимание, а США активно занимались продвижением принципов демократии и рыночной экономики в регионе. Сейчас одним из немногих вопросов, по которому Вашингтон продолжает сотрудничать с центральноазиатскими государствами, остается Афганистан.
Американские войска должны покинуть территорию Афганистана уже в ближайшие месяцы, но Вашингтон намерен и дальше поддерживать афганское правительство в борьбе с талибами. А это вряд ли будет возможно без появления военных баз США в соседних странах.
Афганистан граничит с шестью государствами – Ираном, Пакистаном, Китаем, Таджикистаном, Узбекистаном и Туркменией. Но ни в одной из этих стран сейчас нет американских баз, да и вообще ни одну из них не назовешь близким союзником США.
Иран и Китай отпадают сразу. Пакистан теперь слишком зависит от Китая, чтобы решиться на такой шаг. Туркмения вряд ли собирается отказываться от своего изоляционистского курса. Казахстан не подходит не только из-за его удаленности от Афганистана, но и из-за тесных связей с Россией.
Вариантов остается не так много: Таджикистан и Узбекистан. Утечки в американских СМИ подтверждают, что именно эти две страны Пентагон рассматривает как потенциальных кандидатов на размещение новых баз. Сюда можно добавить еще Киргизию, которая не упоминалась в американских публикациях, но расположена достаточно близко к афганским границам, чтобы считаться потенциальным кандидатом.
В этих вариантах нет ничего невозможного – в недавнем прошлом у США уже были базы в регионе. Но сейчас многое будет зависеть от двух факторов. Во-первых, от масштабов потенциального военного присутствия американцев. А во-вторых, от того, насколько это будет выгодно принимающим странам с финансовой и политической точки зрения. Точнее, от того, перевесит ли эта выгода неизбежные потери, которые понесут страны из-за недовольства Москвы и Пекина.
Таджикистан
Казалось бы, трудно представить себе американских военных в Таджикистане, который входит в Организацию договора о коллективной безопасности (ОДКБ) и имеет на своей территории российскую военную базу. Однако это не помешало президенту Эмомали Рахмону разрешить Китаю построить на границе с Афганистаном погранпост, а Индии (по слухам) – занять авиабазу Фархор.
Однако экономика Таджикистана не может существовать без денежных переводов мигрантов из России (22% ВВП в 2020 году, обычно более 30%) и китайских кредитов (52% всех внешних займов, более 20% ВВП). К тому же из всех стран Центральной Азии у Таджикистана самые холодные отношения со Штатами: Рахмон – единственный из лидеров региона, кто никогда не был в США с официальным визитом.
Некоторый опыт военного сотрудничества с американцами у Таджикистана есть. После терактов 11 сентября самолетам ВВС США было разрешено заправляться на аэродроме Айни под Душанбе, хотя американцы не размещали в стране постоянный контингент. Сегодня таджикские спецслужбисты проходят обучение в Штатах, а пограничники учатся в центрах, построенных на американские средства.
Весной 2021 года Вашингтон взял курс на сближение с Душанбе по афганскому урегулированию. В марте впервые прошла трехсторонняя онлайн-встреча представителей МИДов Таджикистана, Афганистана и США. Затем госсекретарь Энтони Блинкен провел юбилейную пятую встречу (в этом году онлайн) со своими коллегами из Центральной Азии в формате C5+1, где особое внимание уделил ситуации в Афганистане. А в начале мая в Таджикистане был спецпредставитель США по примирению в Афганистане Залмай Халилзад.
В Москве интерес американцев к Таджикистану заметили. С тех пор как по периметру российских границ – от Белоруссии до Киргизии – то там, то тут вспыхивают кризисы, а в Белый дом пришла более глобалистская команда Байдена, Москва еще внимательнее относится к западному присутствию на постсоветском пространстве.
В конце апреля Путин созвонился с Рахмоном и поговорил об «укреплении российско-таджикистанских отношений». Далее состоялось три мероприятия по линии ОДКБ в Душанбе: на одном министр обороны Сергей Шойгу договорился создать объединенную региональную систему ПВО России и Таджикистана; на другом – комитет секретарей совбезов ОДКБ принял проект программы по укреплению участков таджикско-афганской границы; на третьем – Лавров пообещал поскорее восстановить регулярное авиасообщение между Москвой и Душанбе.
Когда в конце апреля на границе Таджикистана и Киргизии произошел масштабный вооруженный конфликт, Москва не стала спешить давить ни на одну из сторон. Сейчас она поддерживает тесные контакты с лидерами обоих государств, но, судя по всему, намерена использовать случившееся, чтобы укрепить лояльность Душанбе. Это было видно, например, по тому, что Рахмон был единственным иностранным лидером, кого пригласили 9 мая на парад в Москву.
Да и вообще Путин и Рахмон знакомы не первое десятилетие. Конечно, их отношения не всегда были радужными, но сейчас, когда в Таджикистане готовятся к транзиту власти от отца к сыну, экономика находится в кризисе после пандемии, а будущее Афганистана после ухода США вызывает беспокойство, режим остро нуждается в российской поддержке.
Киргизия
Как и Таджикистан, Киргизия сильно зависит от Китая и России. Крупный бизнес в стране связан с КНР, а некоторые политики используют отношения с Китаем в своих корпоративных интересах. Переводы мигрантов из России составляют около трети ВВП, а долг перед Китаем превышает четверть ВВП. Киргизия также входит в ОДКБ и имеет на своей территории российскую военную базу. Вдобавок страна состоит в Евразийском экономическом союзе.
Киргизия долгое время считалась главным союзником Штатов в регионе и оазисом демократии в Центральной Азии. Американская база продержалась там дольше всего – с 2001 по 2014 год.
Москва много лет добивалась закрытия этой базы, но Вашингтону удавалось сохранять свое присутствие, несмотря на революции и смены власти. Лишь в 2013 году президент Атамбаев денонсировал соглашение с США об аренде аэропорта Манас.
С тех пор отношения Киргизии с США развиваются не лучшим образом. В 2015 году Атамбаев разорвал межправительственное соглашение о сотрудничестве с США после того, как Вашингтон наградил киргизского правозащитника Азимжана Аскарова премией защитника прав человека (в 2020 году Аскаров умер в тюрьме). Международная финансовая помощь Киргизии значительно сократилась. При Трампе гражданам Киргизии ограничили въезд в США, но ограничения были сняты сразу после избрания Байдена.
Выстраивать долгосрочные отношения с Киргизией для США довольно сложно. Разрозненность политических элит и их постоянная внутренняя борьба приводит к непредвиденным последствиям и даже госпереворотам. Размещая базу в стране, Вашингтон хочет быть уверен в безопасности своих военных, а в нынешней нестабильной Киргизии гарантировать это сложно.
Узбекистан
По сравнению с соседями Узбекистан, как страна более закрытая и населенная, намного меньше зависит от России и Китая. Он сейчас не входит в ОДКБ (Ташкент выходил оттуда дважды) и не имеет на своей территории иностранных военных баз. С приходом к власти Шавката Мирзиёева отношения с Россией заметно потеплели, но это скорее в рамках общего курса на большую открытость и налаживание внешних связей на самых разных направлениях.
В Узбекистане тоже уже была военная база американцев. В 2001 году президент Каримов передал американцам в аренду аэродром Карши-Ханабад. Но уже в мае 2005-го узбекские власти потребовали вывести американские войска из-за того, что Вашингтон резко осудил подавление протестов в Андижане, унесшее сотни жизней. Кроме того, с 2013 по 2016 год в Ташкенте располагался офис связи НАТО в Центральной Азии.
С 2016 года, при президенте Мирзиёеве военные связи Узбекистана с США опять активизировались. В 2018 году он побывал в Вашингтоне, где подписал первый в истории отношений план сотрудничества с США в военной сфере. С тех пор количество совместных узбекско-американских военных учений увеличилось, а узбекские офицеры получили возможность проходить курсы повышения квалификации в США и странах НАТО.
США также поощряют активную позицию Узбекистана по Афганистану – тема, используя которую Ташкент претендует на лидерство в регионе. В мае 2020 года Вашингтон вместе с Ташкентом и Кабулом провели первый трехсторонний диалог, а в апреле 2021 года госсекретарь Блинкен поблагодарил своего узбекского коллегу Камилова за помощь в экономической интеграции Афганистана с Центральной Азией.
Узбекистан также инициировал новый формат в афганском урегулировании. В 2018 году в Ташкенте состоялась конференция «Мирный процесс, сотрудничество в сфере безопасности и региональное взаимодействие», в которой поучаствовали представители более 20 стран и организаций. В июле 2021-го Узбекистан готовится повторить подобный формат под другим названием: «Центральная и Южная Азия: региональная взаимосвязанность. Вызовы и возможности».
Однако в вопросе размещения американских военных Узбекистан неизбежно столкнется с противодействием Москвы и Пекина. И он вряд ли готов платить такую цену. Москва уже активно критикует многие инициативы Ташкента, считая, что они навязаны Штатами. Например, Лавров говорил: «Многочисленные инициативы вокруг афганского урегулирования, вокруг Индо-Тихоокеанского региона предполагают переориентацию Центральной Азии с нынешнего направления на Юг – помогать восстанавливать Афганистан и одновременно ослаблять связи с Российской Федерацией».
Более того, узбекское общество тоже будет не в восторге от любого иностранного военного присутствия. Слухи о возможном появлении в стране российской базы, вызванные визитом российского министра обороны Шойгу, привели к такому общественному негодованию, что узбекским властям пришлось выступать с официальным опровержением. С американской базой будет еще сложнее – по опросам, политика США в регионе в узбекском обществе менее популярна, чем российская и китайская.
Из-за либерализации общественной жизни в последние годы Ташкент уже не может, как раньше, просто игнорировать социальное недовольство. Узбекский режим сейчас намного больше зависит от общественного одобрения, чем при Каримове.
Перспективы
Даже если в регионе все-таки появится военная база США, реальный баланс сил это не изменит. Интересам, которые сделали бы для Вашингтона необходимой долгосрочную политику в Центральной Азии, неоткуда взяться. У Москвы и Пекина, напротив, нет другого выхода, кроме как плотно следить за региональными процессами – от этого зависит их собственная безопасность.
Более того, Китай с годами решил пересмотреть свою роль в Центральной Азии – он уже не просто важный экономический партнер, но и задает общерегиональные тренды развития. Раньше КНР не спешила институциализировать отношения с центральноазиатскими государствами, а теперь сама настаивает на этом.
11 мая в Сиане прошла встреча министров иностранных дел стран Центральной Азии и Китая – это первая очная (и вторая по счету) встреча шести стран в формате С5+1, который появился в 2020 году. Пекин использовал саммит в том числе для того, чтобы вовлечь Центральную Азию в свое противостояние с США. Глава китайского МИДа от лица всех стран обратился к Вашингтону с предупреждением о необходимости «ответственно выводить войска» из Афганистана.
Такого рода заявлений в будущем будет больше. Если все уже привыкли к тому, что Россия постоянно критикует США за вмешательство во внутренние дела, то теперь подобным будет заниматься и Китай. Например, в конце апреля Пекин впервые обвинил Вашингтон во вмешательстве во внутренние дела Киргизии через финансирование местных НКО и СМИ.
Китай и Россия опасаются роста активности США в регионе еще и потому, что уверены – американцам нужна база, чтобы сдерживать их. Пекин считает, что Вашингтон собирается дестабилизировать ситуацию в Синьцзяне, а Москва – что США продолжат сеять хаос по периметру российских границ. Россия и Китай продолжат бороться с американским присутствием, причем будут это делать вместе и активнее, чем раньше.
Ни для одной из трех стран Центральной Азии, где США теоретически могли бы разместить базы, потенциальные выгоды не перевешивают потенциальные риски. Скорее всего, на предложение Вашингтона никто не согласится. Это отражает и снизившуюся роль США в регионе, и обострившееся соперничество между мировыми державами. В итоге Вашингтону, видимо, придется искать другие решения – перевести части военных на Ближний Восток и использовать авианосец для патрулирования.
