, 
Сложился ли новый статус-кво в отношениях России и Запада?
Новый подход, направленный на проведение красных линий и предотвращение дальнейшей дестабилизации, скорее всего, не приведет к быстрым успехам, а кому-то покажется изначально обреченным на провал. Но попробовать стоит.
В отношения России и Запада снова вернулись времена саммитов на высшем уровне. Недавнюю женевскую встречу Владимира Путина и Джозефа Байдена можно считать успешной сразу по нескольким направлениям. В отличие от переговоров времен Дональда Трампа на этот раз были достигнуты конкретные результаты и вместе с тем дан четкий политический сигнал: ни романтических надежд, ни перезагрузки отношений ждать не стоит.
США сформулировали свои цели заранее. Планка ожиданий Вашингтона была низкой: ограничить самые серьезные риски (ядерное оружие и кибератаки), остановить дальнейшую дестабилизацию и обозначить друг для друга красные линии. Такой саммит мог бы задать тон и послужить моделью для будущего взаимодействия: Запад не питает иллюзий относительно ревизионистского характера внешней политики России и авторитарной модели ее внутреннего правления, но признает необходимость переговоров, чтобы ограничить эскалацию. Такой подход, конечно, не назовешь ни визионерским, ни прорывным, но он, возможно, – лучший из вариантов, доступных в текущих условиях.
Однако для продолжения этой линии США и Европе необходимо лучше координировать свои действия, а Москва должна показать, что принимает новый статус-кво и готова действовать в его рамках. Подход Байдена, продемонстрированный на встрече в Женеве, – жесткие, но результативные переговоры – мог бы стать образцом для всего Запада. Но последовавшая попытка французского президента Эммануэля Макрона и немецкого канцлера Ангелы Меркель организовать аналогичный саммит ЕС – Россия провалилась, еще раз показав, что Западная Европа пока так и не избавилась от старых подходов и иллюзий.
Главной проблемой европейской попытки провести саммит стало то, что не были понятны ни стратегическая цель такой встречи, ни ее главная тема, ни формат. Не стала бы она похожа на те беспомощные саммиты ЕС – Россия, которые проходили до 2014 года? Не была бы она воспринята Москвой как сигнал, что претензии к ней забыты и дела можно снова вести по-старому? Поскольку Берлин и Париж не озаботились тем, чтобы заранее обсудить эту инициативу со странами Центральной и Восточной Европы, нет ничего удивительного в том, что их предложение было отвергнуто.
Если такой саммит будет подготовлен более тщательно, то это позволит ЕС выступить единым фронтом с США. Европейский аналог встречи Путина и Байдена тоже можно посвятить проведению красных линий и определению сфер, запретных для недружественного вмешательства – таких, как, например, электоральные процессы (особенно в свете грядущих выборов в Германии и Франции) и кибератаки на критически важную инфраструктуру.
Кроме того, Соединенные Штаты и Россия начали диалог по вопросам стратегической стабильности. Хотя ЕС все еще не определился со своей ролью в американо-российских переговорах по контролю над вооружениями, безопасность в Европе, в том числе на востоке Украины, слишком важна для европейцев, чтобы они могли оставаться сторонними наблюдателями. Хорошо подготовленный саммит мог бы способствовать снижению риска эскалации во всех этих областях.
Однако – и это самое главное – для поддержания нового статус-кво в отношениях России и Запада Москве необходимо продемонстрировать, что она сама готова уважать обозначенные красные линии и не допускать новой эскалации. Наилучшим из возможных сценариев тут было бы отсутствие новых кризисов в отношениях с Россией, будь то кибератаки, вмешательство в выборы, военное противостояние или усиление внутренних репрессий. Если новый статус-кво окажется устойчивым, на повестку дня можно будет поставить и другие темы, представляющие общий интерес, такие как борьба с коронавирусом и с изменением климата.
Тем не менее, как показал состоявшийся в июне Бергедорфский круглый стол, сотрудничество в этих областях требует реалистичного и взвешенного подхода. В частности, европейцам следует проявить осторожность, чтобы не попасть в ту же ловушку, что и в случае с партнерством для модернизации десять лет назад, и не слишком обольщаться по поводу потенциала для позитивных перемен.
Россия по-прежнему сильно зависит от экспорта ископаемых видов топлива, и разногласия по таким вопросам, как механизмы трансграничного регулирования углеродных выбросов, могут быстро превратить сотрудничество в борьбе с изменением климата в конфронтацию. То же самое касается и борьбы с коронавирусом, которая быстро политизировалась из-за «вакцинной дипломатии».
В отношениях России и Запада по-прежнему велик риск дальнейшей эскалации и их выхода в дурную бесконечность взаимных ответов. Новый подход, направленный на проведение красных линий и предотвращение дальнейшей дестабилизации, скорее всего, не приведет к быстрым успехам, а кому-то покажется изначально обреченным на провал. Но попробовать стоит, хотя бы из-за отсутствия реалистичных альтернатив.
Лиана Фикс, Московский центр Карнеги
