, 
Пэр Тешендорф, Фонд Эберта: «Сейчас все зависит от того, смогут ли демократы ответить на вопросы общества»
Мы все боимся национализма, потому что он очень льстит нашему самолюбию. Но Европа пока держится. За счет чего – узнайте в продолжении беседы «Формулы 4+»…
Андрей Чеботарев: -На фоне новогодних праздников и миграционных потоков в Европу произошли известные события в Кёльне... Как это отражается на внутриполитическом климате в Германии?
Пэр Тэшендорф: - Сильно отражается, конечно. Дебаты стали более эмоциональными… Два момента пока не понятны: кто это был, и было ли это организованным? Были ли это наши граждане или беженцы? Почему наша полиция так слабо отреагировала? Все это сейчас расследуется, но, конечно, много тех, которые считают, что нас ждет чуть ли не ад… Все эти разговоры, конечно, начинают очень сильно влиять на правый сектор, выступающий не просто за защиту, а ответную агрессию по отношению к иностранцам именно из арабских стран. Политики, конечно, показывают реакцию не так быстро, но и они заговорили о том, что необходимо пересмотреть миграционное законодательство: если мигрант нарушает законы, то он лишается статуса мигранта-беженца.
Меня беспокоит, что мы уже начали использовать язык правого сектора, которые прямо обвиняет мигрантов в криминале. Это один из главных лозунгов правого сектора, который дает очень большой резонанс.
Сейчас проходит эйфория, которая была до этого - мы всем помогаем, но приходит страх, и в этом очень сильное влияние СМИ…
Досым Сатпаев: - Кстати, эйфории-то не было в «восточных» странах Евросоюза. В Венгрии и прочих, которые самыми первыми стали закрываться, выстраивать ограждения, в отличие от западноевропейских государств. Выше было отмечено, что в истории фонда Эберта был момент, когда после краха третьего рейха фонд Эберта, в первую очередь, стал проводит работы в Германии, чтобы избавиться от этого нацистского наследия. Опять как бы «сеять зерна» демократии. И возникает такое ощущение, что фонду Эберта, на данный момент, нужно снова усилить эту работу в германском обществе. Есть ли риск того, что через 10-20 лет в Германии появится новый фюрер, на фоне не только антимигрантских, антиисламских и прочих настроений, но и падения экономики? Практически, сейчас появляется та же самая благоприятная социальная среда, из которой когда-то фюрер создал мощную армию сторонников…
Пэр Тэшендорф : - Это часто забывается, но большая часть нашей работы происходит именно в Германии. Поэтому мы постоянно работаем с молодыми ребятами, которые хотят в политику и так далее… Во-вторых, ситуация не похожа на предвоенную Германию. Экономическая ситуация не плохая, у нас самый низкий уровень безработицы после объединения Германии. У нас стабильный экономический рост. Общество уже демократически настроено так, что пропаганда правого сектора воспринимается, как некое хулиганство. Пока еще есть гражданское общество, защищающее демократический строй. Правый сектор - это все еще меньшинство. Мы из страны, где никогда не будет у власти фашистский или правый сектор, националистический парламент – никогда. И пока нет признаков, что именно экстремисты туда войдут. А вот защитники у демократии есть.
Следующий этап - Европейский союз. Мы в таком составе стран, которые нас хорошо контролируют. И мы всегда влияем друг на друга. На нас действуют разные механизмы, обеспечивающие гарантию, что мы опять пойдем не в ту сторону.
Досым Сатпаев: - Проблема в том, что в других странах идет такой же процесс. Правые силы усиливаются во Франции, опят объединяются левые социалисты в Дании, Швеции, в Голландии на волне антимиграционных настроений укрепляют свои позиции правые силы. Они себя фашистами, естественно, не называют… Даже, скорее, антифашистами называют.
Пэр Тэшендорф : - Конечно, есть некое возвращение национализма. Это, по-моему, достаточно естественная реакция на теракты. Это всегда легче для любой нации - понимать, что твоя культура, твой язык возрождаются. Иногда это достаточно проблематичный, агрессивный фон, и за ним нужно внимательно наблюдать. Я все-таки думаю, что и это, кстати, тоже чуть-чуть с поддержки России, которая хорошо финансирует некоторые правые группы…
Очень много будет зависеть от того, насколько социал-демократы успеют понять проблемы народа и дадут ответы на эти вопросы. Это не только экономический рост, вопрос обеспечения семьи, но обеспечения социальных лифтов. Все эти моменты, которые люди хотят реализовать и оценивают, и которые вошли в основы демократии. Богатые и бедны есть везде. И в Европе тоже. Но самое опасное - это чувство несправедливости… Если мы успеем найти хорошие ответы, тогда проблем с правыми не будет. И мне достаточно надежды, что мы все-таки будем умнее, чем в последний раз…
Расул Жумалы: - Активной репатриантской политике в Германии и в Казахстане, с начала 90-х, уже 25 лет. В Казахстан прибыло порядка 1 млн. репатриантов за 25 лет, но до сих пор не появилось ни одного репатрианта - акима области, министра или председателя государственного ведомства. Как с этим обстоит у вас? Есть ли репатрианты - члены парламента, члены правительства?
Пэр Тэшендорф: - Есть. Недавно у вас была делегация из парламента Германии, которую возглавлял уроженец Алматы. Есть парламентарии - члены группы Центрально-Азиатского фонда. Есть у нас и турок, который возглавляет партию и есть канцлер, который из бывшего ГДР… Но надо признать, что мы все-таки недостаточно активно работаем здесь с нашими репатриантами. Если мы посмотрим на некоторые индикаторы политических настроений репатриантов, то увидим, что они все-таки отличаются от остальной части населения: они менее толерантны, менее демократичны. Эти люди выросли в другом государстве, с ними надо хорошо работать, объяснять: что такое наша страна, почему мы решили жить так, как мы живем, почему демократичный строй нам выгоднее…
Остальные части:
Часть 1:
Часть 3:
